Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
84 
— И, согласно вашему утверждению, он прилетел в десять.
Энни Вебстер заметно смутилась.
— Я ошиблась. Потом я вспомнила и поняла, что это было почти в половине первого.
— В половине первого ночи?
— Да. Когда мы пришли в зал ожидания, сообщили, что в связи с неисправностью компьютеров рейс откладывается на более длительное время. Однако, время прошло быстро, потому что мы с Карен смотрели по телевизору фильм.
— Не сомневаюсь, — рассмеялась секретарша, — что вы, миссис Вебстер, проспали весь фильм.
— Ничего подобного, — возмутилась Энни Вебстер. — Шел «Спартак». Много лет назад это был мой любимый фильм, а сейчас восстановили то, что тогда вырезали. Я не сомкнула глаз.
Моуди не стал допытываться.
— У Карен Грант есть приятель по имени Эдвин, он — писатель-путешественник, вам это известно?
От него не ускользнуло выражение лица секретарши, ее поджатые губы. «Вот с ней-то мне и нужно поговорить, только наедине».
— Мистер Моуди, у деловой женщины много знакомых мужчин. Она может ходить с ними обедать, ужинать и мне обидно, что в наше время кто-то может усматривать в этом что-то предосудительное. — Энни Вебстер твердо верила в то, что говорила. — Карен Грант — привлекательная трудолюбивая молодая женщина. Она была замужем за талантливым профессором, который понимал, что ей необходимо иметь свое дело в жизни. Он прилично зарабатывал и был весьма щедр по отношению к ней. Она всегда с восторгом отзывалась об Элане. Ее взаимоотношения с другими мужчинами были исключительно деловыми.
Стол Конни Сантини стоял несколько в глубине справа от стола Вебстер. Поймав на себе взгляд Брендона, она закатила глаза, всем своим видом показывая полнейшее несогласие.
Глава 90
Совещание медицинского персонала клиники 8 июля подходило к концу. Осталось обсудить только один вопрос — о Лори Кеньон. Джастин Донелли хорошо знал, что ее случай был в центре всеобщего внимания.
— У нас есть определенные успехи, — сказал он, — и, быть может, даже значительные — она начинает вспоминать, что произошло с ней за те два года. Плохо то, что у нас мало времени. Сегодня днем Лори едет домой и будет находиться у нас на амбулаторном лечении. Через несколько недель она идет в суд, чтобы признать себя виновной в непредумышленном убийстве. Истекает назначенный прокурором срок, в течение которого она могла бы сделать официальное заявление о своей невиновности.
В комнате стояла тишина. Кроме доктора Донелли, за столом сидело еще четверо: два психиатра и специалисты по художественной терапии и ведению дневника. Кэти, занимавшаяся изучением ее дневника покачала головой.
— Доктор, ни одна из личностей Лори, писавших в ее дневнике, не признается в убийстве Элана Гранта.
— Я это знаю, — сказал Джастин. — Я просил Лори поехать с нами в Клинтон, в дом Гранта, и воспроизвести картину случившегося в тот вечер. Во время абреакции она наглядно изобразила, как сидела у кого-то на коленях в кресле-качалке, но наотрез отказывается проделать то же самое со своими воспоминаниями о смерти Гранта.
— Это говорит о том, что ни она, ни ее личности не хотят вспоминать, что там произошло?
— Возможно.
— Доктор, ее последние рисунки были более подробными, особенно, когда она рисовала неподвижную женскую фигуру. Взгляните на это. — Пэт, специалист по художественной терапии, раздала рисунки. — Теперь уже хорошо видно, что на шее у женщины висит какое-то украшение. Может быть, она расскажет нам об этом?
— Нет. Она лишь скажет, что совершенно не умеет рисовать.
Часом позже, когда Лори вошла в кабинет Джастина, на ней был розовый льняной жакетик и белая юбка в складку. С ней была Сара, и на комплимент Джастина о наряде Лори она ответила ему сдержанной улыбкой.
— Я приметила его, когда вчера вечером ходила в магазин, — пояснила она. — К тому же сегодня особенный день.
— Свобода, — тихо сказала Лори, — недолгая, пугающая и тем не менее желанная. — Затем она неожиданно добавила: — Может мне уже попробовать лечь на вашу кушетку, доктор?
— Ну что ж, прошу, — как можно естественнее ответил Джастин. — А почему именно сегодня?
Она скинула туфли и легла.
— Может, просто потому, что мне с вами двумя так хорошо, и в этой новой одежде я чувствую себя как раньше. К тому же мне очень хочется побывать в нашем доме перед тем, как мы переедем. — Она помолчала. — Сара говорит, что после того, как я признаю себя виновной, у меня будет шесть свободных недель до вынесения приговора. Прокурор согласен ходатайствовать перед судьей о моем освобождении под залог до этого времени. Я знаю, что, как только мне вынесут приговор, я отправлюсь в тюрьму, поэтому я собираюсь прожить эти шесть недель в свое удовольствие. Мы будем играть в гольф, устраиваться на новой квартире, чтобы мне было о чем вспоминать, пока я буду отсутствовать.
84 
