30 марта, пятница

Глава девятая

Эмили проснулась утром в пятницу и с удивлением обнаружила, что уже четверть девятого. Вот что может сделать с человеком пара бокалов вина, выпитые, чтобы расслабиться, подумала она и откинула одеяло.

Долгий сон без сновидений придал ей сил — такой бодрой она не чувствовала себя уже много дней. Да и вечер был приятный. Уилл — очень симпатичный человек.

Он приехал за ней почти на полчаса раньше, и Эмили проводила его в кабинет, подождать, пока она закончит туалет. Он включил телевизор и стал смотреть новости.

Утром, одеваясь, она размышляла, насколько все-таки представления о том, как живут малознакомые тебе люди, отличаются от их настоящей жизни.

Вот, например, Уилл, думала Эмили, убирая кровать. Из того, что он рассказал о себе в тот день, когда подписывали купчую, я поняла, что он человек состоявшийся и уверенный в себе. Но за ужином Уилл открылся с новой стороны. «Я был единственным ребенком, — рассказал он Эмили. — Детство мое прошло в Принстоне, а когда родители развелись, мы с мамой переехали в Денвер. Отец вскоре женился на своей секретарше. Потом у него было еще две жены. Мать так и не оправилась, — добавил он с грустью. — Отец сломил ее дух».

Для него это до сих пор открытая рана, подумала Эмили.

Она спустилась вниз и пошла на кухню, заглянув по пути в столовую взять почитать что-нибудь из привезенного Лоуренсом. Она выбрала дневник Джулии Гордон. Сделав себе тост и почистив грейпфрут, Эмили открыла тетрадь. В одной из первых записей Джулия писала:

Бедной миссис Картер день ото дня все хуже. Смерть Дугласа стала для нее трагедией, от которой ей уже не оправиться. Мы все часто заходим к ней, приносим цветов, чтобы в комнате стало повеселее, или какую-нибудь сладость в надежде, что это пробудит ее аппетит, но ничто не помогает. Она беспрестанно говорит о Дугласе. Плачет и называет его своим единственным сыночком.

Жизнь обошлась с миссис Картер жестоко. Ей были даны красота и богатство. Однако вскоре после рождения Дугласа она начала страдать ревматизмом. Долгие годы она прожила инвалидом и теперь даже не выходит из комнаты.

Бабушка Лоуренс считает, что врачи, дабы облегчить ее страдания, прописывали ей слишком большие дозы лауданума. Миссис Картер давно уже пребывает в заторможенном состоянии и утратила всяческий интерес к жизни. И слезы, которые она проливает, остались единственным выходом ее горя.

Эмили закрыла тетрадь. Предположим, Дуглас успел-таки на ранний поезд, приехал домой, и Мадлен, увидев его, побежала с ним поздороваться. Если бы между Мадлен и Дугласом случилась размолвка, услышала бы миссис Картер, накачанная лауданумом, сверху ссору, происходящую внизу?

Или же Мадлен спустилась с веранды и вышла на свой задний двор, а Алан Картер вышел на свой. Он был влюблен в нее и наверняка знал, что его кузен вот-вот сделает ей предложение. Возможно, он попытался признаться ей в своих чувствах, она отвергла его, и он впал в ярость.

Обе версии не лишены оснований. Эмили пошла в столовую — положить на место дневник, и тут ей пришла в голову еще одна мысль. На самом ли деле Дуглас Картер покончил с собой или его убили — потому что он что-то заподозрил?

В пятницу утром Боба Фриза разбудил звонок телефона. Он открыл глаза, снял трубку и хрипло сказал:

— Алло!

— Боб, это Конни. Я ждала Натали вчера вечером, но она не приехала. Она что, осталась дома?

  36