59 
Эльвира вздохнула, ее распирало от счастья. Вилли всегда говорил, что она самая красивая в Квинсе, ему нравилось обнимать ее – есть за что подержаться. Но за последние годы она совсем уж расползлась. Как приятно будет выглядеть настоящей дамой, когда они начнут подыскивать дом. Не то чтобы в ее намерения входило подружиться с Рокфеллерами, но неплохо подняться хотя бы до среднего класса, стать приличными людьми. И если уж им с Вилли повезло, то как чудесно осознавать, что они смогут сделать что-то хорошее и для других.
Вот закончит статьи для «Глобал», возьмет и примется за книгу. Ее мать всегда говорила: «Эльвира, у тебя такое живое воображение. Когда-нибудь ты станешь писательницей». Может, и наступило это «когда-нибудь».
Поджав губы, Эльвира тщательно нанесла новой кисточкой коралловый блеск. Считая, что губы у нее узковаты, она давно взяла в привычку подрисовывать их сердечком, но сейчас ее от этого отговорили. Отложив кисточку, она оглядела результат.
Она даже чувствовала себя немного виноватой оттого, что так счастлива, что ей так все интересно, когда та милая маленькая леди лежит в морге. Но ей был семьдесят один год. Эльвира успокаивала себя тем, Что смерть, скорее всего, наступила мгновенно. Так хотелось бы умереть, когда наступит ее черед, и ей самой. Хотя, конечно, она надеялась, что наступит он еще не скоро. Как говорит мама: «В нашем роду у женщин крепкие кости». Ее матери восемьдесят четыре, а она еще ходит играть в боулинг каждую среду.
Закончив с макияжем, вполне удовлетворенная, Эльвира вытащила магнитофон и вставила кассету с записью воскресного обеда. Пока она слушала, лоб прорезала недоуменная морщинка. Забавно, но когда не видишь людей, а только слушаешь, складывается совсем другое впечатление. Например, Сид Мелник. Вроде бы считается крупным агентом, а позволяет Черил Мэннинг помыкать собой. А та готова взорваться из-за любого пустяка. Только что грызла Сида за воду, которую тот расплескал, и тут же сплошное радушие – спрашивает Теда, нельзя ли съездить с ним как-нибудь, чтобы взглянуть на спортзал Винтерсов в Дартмотском колледже. Дартмут, вспомнила Эльвира, а не Дартмот. Это Крейг ее поправил. У него такой приятный тихий голос. Она не преминула польстить ему: «У вас очаровательный голос». Он рассмеялся: «Слышали бы вы меня в детстве».
У Теда Винтерса тоже голос хорошо воспитанного человека. Но этому, понимала Эльвира, трудиться над голосом не понадобилось. Все трое мило поболтали на эту тему.
Эльвира проверила микрофон: надежно ли укреплен в центре броши-солнца.
– Голоса, – изрекла она, – так много говорят о людях.
Она удивилась, когда зазвонил телефон. Всего девять по нью-йоркскому времени, Вилли сейчас должен сидеть на профсоюзном собрании. Ей хотелось, чтобы он бросил работу, но он попросил дать ему время: еще не привык ходить в миллионерах.
Звонил Чарли Эванс, редактор «Нью-Йорк Глобал».
– Как там моя звезда-репортер? С магнитофоном нет проблем?
– Крутится себе, как милый, – заверила Эльвира. – Я дивно провожу время, встречаюсь со всякими интересными людьми.
– Знаменитости есть?
– О да. – И, не удержавшись, похвасталась: – Из аэропорта я ехала с Элизабет Ланж. А за обеденным столом сижу с Черил Мэннинг и Тедом Винтерсом. – И была вознаграждена громким вздохом изумления на том конце провода.
– Вы серьезно? Элизабет Ланж и Тед Винтерс там вместе?
– Нет, не то чтобы вместе. Вообще-то Элизабет к нему и не подходит. Она сразу хотела уехать, но сначала решила повидаться с секретаршей покойной сестры. А ту сегодня обнаружили мертвой на дне бассейна в римской бане, вот такие дела.
– Миссис Михан, не кладите трубку. Повторите все с самого начала, но помедленнее, вас запишут.
9
По просьбе Элшорна медэксперт из округа Монтеррей срочно проделал аутопсию Доры Сэмюэлс. Причина смерти – серьезное повреждение головы при ударе, давление на мозг осколков черепа, вызвавших сравнительно легкий паралич.
У себя в конторе Скотт в задумчивом молчании просматривал медицинский отчет, пытаясь четко сформулировать причины, почему ему показалось, будто в гибели Доры есть нечто зловещее.
Римская баня. Похожа на мавзолей, а для Сэмми она стала саркофагом. Интересно, у барона совсем крыша поехала, что втягивает Мин в такие расходы? Не к месту Скотту припомнился конкурс, который устроила Лейла: как называть барона – «Оловянный Солдатик» или «Игрушечный Солдатик». Обосновать не больше чем в двадцати пяти словах, победителя Лейла угощает обедом.
59 
