42 
– Тогда, может, и не врут. Ладно, в любом случае времени нет. Сколько я пробыл без сознания?
– Часа два, не больше.
– Из людей барона кто-нибудь ушел?
– Если бы Робин не озаботился, чтобы коневоды вовремя привели коней, то, может, и ушли бы, а так… Он посадил в седла два десятка из тех, что в степи побывали. Парни со степняками на скаку в прятки со смертью играли – что им попасть в спину улепетывающего всадника? Кто послушал окриков, остановил коней и сдался, остался жив, кто нет – так и нет. Даже за урез холма уйти не успели.
– Эти сорванцы в своих-то не попали? – вспомнив начало схватки, поинтересовался он.
– Есть такое. Якову плечо пробили. Я его ему в услужение определил, пока тот не выздоровеет, ну а вернемся – еще и Робин добавит от щедрот. Но молодцы. Если бы не они, все куда хуже было бы.
– Значит, в замке ничего не знают. Это хорошо. Что с потерями? – наконец задал он не менее важный вопрос, который его мучил, но главным было неведение оставшегося в замке гарнизона.
– Пятнадцать человек убиты, двадцать тяжело ранены, но, может, все выкарабкаются, если хорошим лекарем озаботимся, остальные в строю. Мальцы все целы.
– Что люди барона?
– Было их сто пятьдесят, в плен мы взяли шестьдесят три, из них легкораненых и невредимых только двадцать два, из остальных даже если половина выживет, и то удача будет.
– Да-а-а, повоевали. Что барон?
– В сердце. Наповал.
– Плохо. – При этих словах Джеф удивленно задрал бровь: кто, как не сам же Андрей, и убил его? – Хороший, как видно, был человек. Ну да и выхода иного не было. Хотя я надеялся, что только ранил его. Теперь слушай меня внимательно. Переоблачишь в доспехи людей барона всех дружинников, что в седле, и мальцов, сам наденешь его доспехи, вы вроде одной комплекции, с десяток наших поведете в качестве пленных. Не думаю, что оставшиеся в замке усомнятся в победе барона, так что ворота вам откроют. Когда окажетесь во дворе, бьете всех, кто выйдет встречать, – скорее всего, там будет большинство гарнизона. Сколько их там, выяснили?
– Ровно пятьдесят, под командой капитана.
– Хорошо. После этого люди должны будут разделиться на тройки, два бойца впереди и сзади, и посредине стрелок из лучших, Брук и Робин укажут. Прочесывать замок только в таком порядке. Не геройствовать, по возможности давать работать стрелкам, даже в рукопашной постараться подставить противника под выстрел. Все должно быть быстро и желательно без потерь. Ну а там как сложится.
– Так вы изначально хотели захватить замок в одиночку? – В удивлении Джефа не было ничего необычного. К этому замку не раз и не два подступали с куда более значительными силами, в десятки раз превосходящими дружину Андрея, но твердыня стойко выдерживала все нападки.
– А ты думаешь, что король простил бы мне мою выходку за что-то меньшее? Потери, конечно, мы понесли значительные, да вот только сдается мне, что в конном строю, против панцирников, они были бы куда больше. Ты все понял?
– Не волнуйтесь.
– Дальше. Всех раненых на повозки – и наших, и французов, – потеснятся крестьяне, не хватит места – сгружайте зерно. Егеря вместе с обозом уходят в Кроусмарш, на них охрана крестьян, ну и пленных.
– А их-то зачем вести в Кроусмарш?
– Они хорошие воины.
– Думаете переманить их на службу?
– Сомневаешься?
– Да нет. Ничего необычного в этом нет, если только им не придется выступить против французов же.
– Я в эти игры больше играть не собираюсь. Если только сами не нападут. Вообще непонятно, зачем я все это затеял. Прислал бы откуп – и всего делов. Ну да чего теперь-то. Да. Крестьян, которых барон прислал в помощь, часа через два после нашего ухода пусть отпустят. Не дело семьи лишать мужских рук.
– Сделаем. Вы уйдете с обозом?
– Стал бы тогда я говорить про крестьян. Нет. Я пойду с вами и буду изображать пленника, но командовать все равно будешь ты: не хватало еще потерять сознание, а там не должно быть никаких заминок.
– Вам бы стоило все же уйти с караваном. Медик вам нужен.
– Знаю. Да только кто же предстанет перед королем? Если я потеряю руку, но сберегу людей, – это того стоит. Все, за работу.
Вид с башни цитадели был просто великолепным. С севера на юг протекала не сказать что особо широкая, но и не узкая река шириной около пятидесяти шагов. Хотя река и медленно катила свои воды в сторону Быстрой, с которой сливалась неподалеку от устья последней, но была весьма глубока и не имела бродов, так что тот мост, что был построен неподалеку от замка, был единственной переправой на десятки миль в оба конца. Дальше на восток по другую сторону реки местность резко менялась, холмистые луга уступали место густым лесам, простиравшимся сплошным мохнатым зеленым ковром, река словно отрезала эти леса от лугов, раскинувшихся на правом ее берегу, где было только два лесных массива.
42 
