Последние отзывы

  30  

Однако Бреттон не размыкал рук; когда приступ плача прошел и Джулия, еще судорожно вздыхая, тихо лежала, прижавшись к его груди, до нее наконец дошло, что под ней не бесчувственный камень, а живой, дышащий человек из плоти и горячей крови. Ее тонкие руки обнимали талию Доминика, и сквозь тонкую рубашку девушка ощущала, как расширяется и сжимается его грудная клетка. Ее груди прижимались к его сердцу, от ритмичного постукивания которого возбуждение струйками разливалось по всему телу девушки, завороженной жизненной силой этого человека.

Джулия не видела его лица. Если бы девушка подняла голову, ее рот прижался бы к отливавшему синевой подбородку…

Теперь его кожа пахла не одеколоном, как ей показалось в ночном клубе, а самим Домиником, и этот запах — густой, теплый, добрый — запоминался, как аромат хорошей сигареты. Сильные бедра, которых касались стройные ягодицы девушки, были слегка раздвинуты, а ее собственное бедро прижималось к чему-то упругому и теплому, и девушка внезапно осознала, что его объятия могут быть вызваны не только сочувствием…

Прерывисто вздохнув, Джулия еще теснее прильнула к мужчине и с грешным любопытством подумала, что было бы, если бы этот человек с железным самообладанием дал себе волю.

А в самом деле, что случилось бы, если бы она так же лежала в его объятиях, но по какой-нибудь неведомой причине оба оказались бы совершенно обнаженными? Конечно, тогда Бреттон не сумел бы сохранить невозмутимость, какой бы худенькой и трогательной она ему ни казалась. Его мужская сущность возобладала бы; он не смог бы справиться с собой. Доминик боролся бы со своими низменными инстинктами, поскольку не хотел бы обидеть ее, но в конце концов наверняка не выдержал бы прикосновения ее обнаженных грудей и трущихся о него бедер. Доминик жарко бы поцеловал ее, сжал своими большими, добрыми руками ее маленькие груди, под ее извивающимися ягодицами стало бы горячо и твердо, а потом он повернул бы ее, сидящую у него на коленях, и…

Джулия вскрикнула и резко выпрямилась, испуганная своими горячечными фантазиями. Подняв голову, Доминик немедленно разжал руки; девушка рванулась с его колен и взглянула на Бреттона так, словно тот был самим дьяволом. На его доселе безукоризненно белой рубашке расплывалось большое мокрое пятно, окрашенное в цвета ее «несмываемого» грима. Это выглядело так непристойно, словно она лизала и сосала его грудь… собственно говоря, так оно и было, но только в мечтах!

— Вам лучше? — поинтересовался Доминик глубоким бархатным голосом.

— Д-да, спасибо… — еле смогла пролепетать Джулия, вспыхнув до корней волос, словно действительно воспользовалась его доверчивостью. Доминик искренне утешал ее, а она отплатила боссу за доброту тем, что мысленно изнасиловала его. Но разве женщина может овладеть порядочным мужчиной помимо его воли, иначе как в воображении? Ну что ж, если она действительно такая испорченная, то вновь с удовольствием представит себе, как снова и снова заставляет холодного, гордого и сурового Доминика Бреттона быть ее любовником, а он не сопротивляется. Она сделает с ним все, что захочет… Тут Джулия опомнилась и опять загнала запретную мысль в подсознание.

Как был бы шокирован председатель правления, если бы узнал, о чем думает «идеальная секретарша»!. Джулии стало еще хуже, когда в ответ на ее сбивчивые извинения за испорченную рубашку шеф достал из нагрудного кармана белый шелковый платочек и тщательно вытер ей щеки. Затем Доминик нежно обнял ее за талию и повел пить чай, который, по его словам, уже настоялся.

На самом деле чай совсем остыл, но Бреттон сделал вид, будто не заметил этого. Босс вежливо прихлебывал из чашки и непринужденно болтал, давая девушке время окончательно прийти в себя.

Но только она успокоилась, как Доминик вновь расстроил ее. Когда Джулия пошла мыть чашки, он тихо спросил:

— Вы не боитесь ночевать одна? Может, мне остаться с вами?

Провести ночь с Домиником Бреттоном? Привередливый председатель правления принимает душ в ее старомодной ванной, намыливается ее душистым мылом, вытирает свое мускулистое тело ее полотенцем… Доминик Бреттон спит на свободной кровати… просыпается в ее постели… большой, голый, подложив под голову руки, его прищуренные глаза следят за изображающей рабыню Джулией, которая танцует, мучительно медленно, дюйм за дюймом, обнажая золотистое тело и дожидаясь момента, когда он забудет о манерах джентльмена…

  30