... 
115 
– Да, Ваша честь.
– Тот, который вел передачу на телевидении?
Я затаила дыхание.
– Видимо, да.
– Черт побери! – воскликнул судья, но прозвучало это не так, будто «у этого человека я хочу взять автограф», а скорее словно «этот человек похож на сошедший с рельсов поезд, от которого и захочешь отвести глаза, да не сможешь».
Из хороших новостей отмечу, что мне таки разрешили привести в зал суда своего эксперта. Из плохих – что судье Хейгу мой эксперт не нравился и что он помнил его в облике ярого атеиста-обличителя, тогда как я хотела представить его серьезным историком, заслуживающим доверия. Гринлиф пришел в ярость, осознав, что у него осталось лишь несколько дней на выяснение, в какой тональности теперь поет этот Флетчер. Судья отнесся к новому свидетелю, как к забавному курьезу. А я… я лишь молилась, чтобы все мое дело не пошло прахом в ближайшие десять минут.
– Прежде чем мы начнем, мисс Блум, – сказал судья, – я бы хотел задать доктору Флетчеру пару вопросов.
Тот кивнул.
– Валяйте, Ваша честь.
– Как человек, еще десять лет назад полагавший себя атеистом, убедит суд, что теперь он является экспертом в мировых религиях?
– Ваша честь, – вмешалась я, – я намерена перечислить все регалии доктора Флетчера…
– Я не вам задал вопрос, мисс Блум, – сказал он.
Но Йен Флетчер и глазом не моргнул.
– Вы же знаете, Ваша честь, как говорят в народе: из грешников получаются самые лучшие святые. – Он расплылся в ленивой, сонной ухмылке кота, дремлющего в лучах полуденного солнца. – Обретение Господа похоже на встречу с призраком: скептиком остаешься ровно до тех пор, пока лично не столкнешься с тем, чье существование ты отрицал.
– Значит, вы теперь набожный человек?
– Я духовный человек, – поправил судью Флетчер. – И мне кажется, это совсем другое. Впрочем, одной духовностью аренду не оплатишь, поэтому я и обзавелся учеными степенями Принстона и Гарварда, написал три книжки, возглавлявшие списки бестселлеров в области научно-популярной литературы, опубликовал сорок две статьи о происхождении мировых религий и занял посты в шести межконфессиональных советах, включая тот, чьими услугами пользуется нынешняя администрация президента.
Судья рассеянно кивнул, делая пометки в блокноте, а Гринлифу не оставалось ничего иного, кроме как смириться с этим внушительным списком.
– Я, пожалуй, начну с того места, где остановился судья Хейг, – сказала я, начиная тем самым прямой допрос. – Атеисты, насколько я знаю, довольно редко увлекаются религией. Как это произошло? Вы просто проснулись однажды утром и обрели Иисуса?
– Ну, такие вещи не находят во время генеральной уборки. Мой интерес зародился с исторической позиции, ведь в наше время людям кажется, будто религия образовалась в вакууме, сама по себе. Стоит же отбросить религиозный аспект и взглянуть на те события с политической, экономической и социальной точки зрения – и вы увидите их в совершенно ином свете.
– Доктор Флетчер, как вы считаете, обязательно ли принадлежать к группе единомышленников, чтобы исповедывать некую религию?
– Религию не только можно индивидуализировать – ее таки индивидуализировали! В далеком прошлом. В тысяча девятьсот сорок пятом году в Египте были обнаружены пятьдесят два текста, маркированных как Евангелия, но не вошедших в Библию. В некоторых были написаны слова, знакомые каждому, кто ходил в воскресную школу, а в некоторых… Если честно, в некоторых можно найти весьма странные пассажи. Ученые определили, что написаны они во втором веке нашей эры, на тридцать-восемьдесят лет позже, чем новозаветные Евангелия. И принадлежали они группе людей, называвших себя гностиками. Это были отщепенцы, верившие, что подлинное религиозное просветление требует очень личного, индивидуального поиска себя – не в социоэкономическом или профессиональном смысле, но подлинного естества человека.
– Подождите, – прервала его я. – После смерти Иисуса возникли разные христиане?
– О, десятки разных групп.
– И у каждой была своя Библия?
– У каждой были свои Евангелия, – поправил меня Флетчер. – Новый Завет – а именно, Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна – достался ортодоксам. Гностики же предпочитали Евангелие от Фомы, «Премудрость Иисуса Христа» или Евангелие от Марии Магдалины.
115 
