Последние отзывы

  17  

Натренированное тело Мадди автоматически исполняло команды, которые доносились до ее слуха сквозь дымку фантазий.

Grand plie. Она медленно присела, почти касаясь ягодицами пяток. Мышцы напряглись и задрожали, затем подчинились… Интересно, Рид уже сидит в своем офисе? Сейчас только начало девятого. Наверное, уже пришел. Наверное, является на работу первым, раньше секретаря и помощника. Вспомнит ли он о ней?

Attitude en avant. Подняв ногу, она задержала ее под углом девяносто градусов и не опускала, пока инструктор продолжал отсчитывать такты… Скорее всего, он и думать о ней забыл. Голова его настолько забита всякими делами и деловыми встречами, что у него нет времени подумать о чем-то постороннем.

Battement fondu. Она полуприсела на опорной ноге, поднялась на полупальцы, согнув свободную ногу в щиколотке, затем выпрямила ее на 45 градусов. Медленно, «тающим» движением она выпрямила обе ноги, чувствуя напряжение мышц, и встала на полупальцы… Пусть он весь день спокойно занимается своими бумагами, а вот вечером, когда сядет отдохнуть и расслабиться, может, его мысли унесутся к ней. Ей приятно было так думать.

Старенькое серое трико Мадди было уже мокрым от пота, когда она вышла работать в центр зала. Ей предстояло проделать все упражнения, которые они только что исполняли у станка. По сигналу она встала в пятую позицию и приступила к упражнениям.

Раз, два, три, четыре. Раз, два, три, четыре.

На улице шел дождь. Нагибаясь, растягиваясь, дотягиваясь руками до мыска ступни и по команде застывая в определенной позе, Мадди поглядывала на окошко, по матовому стеклу которого ручейками стекала вода. Дождик по-летнему теплый. Когда утром она бежала на занятия, было туманно и влажно. Хорошо, если бы дождик не перестал, когда она снова выйдет на улицу.

В детстве ей некогда было побегать под дождем, пошлепать босыми ногами по теплым лужам. Впрочем, она не жалела об этом. Вместе со всем своим семейством она много времени проводила в репетициях и в постоянных разъездах. А в часы досуга, например в ожидании поезда или во время поездки, родители развлекали детей разными веселыми играми, загадками и сказками. Особенно хороши были сказки — они открывали детям мир, полный чудес и волшебства. И мать, и отец были выходцами из Ирландии и обладали буйным воображением, что делало их прирожденными сказочниками.

Родители многому ее научили помимо умения при помощи танца заражать своими чувствами, настроением прихотливую публику. Из-за частых переездов с места на место школьное образование не могло дать детям больших знаний. Но во время путешествий по стране они прекрасно изучили ее географию. Одно дело — когда ты собственными глазами видишь величественную Миссисипи, и совсем другое — читать о ней в учебнике. Английскую грамматику и литературу они усваивали по любимым книгам родителей. Математику познавали на практике, ведь умение считать помогало сводить концы с концами. Словом, детские годы Трейса и тройняшек проходили совершенно иначе, чем у обычных ребят, однако они оказались гораздо лучше многих подготовленными к жизни.

Мадди не тянуло в парк с игровыми площадками. Ее детство с постоянной переменой мест, окрестностей, людей и впечатлений само походило на веселую карусель. Но сейчас она старалась не упускать возможности спокойно пройтись под теплым летним дождем.

А вот Риду прогулка под дождем вряд ли пришлась бы по вкусу. Мадди вообще сомневалась, что он способен найти в этом удовольствие. Они происходили из разных миров — а это означало, что у них разные склонности, не говоря уже о выборе рода занятий… Правая нога ее скользила в chasse, назад, вперед, в сторону. Повтор, снова повтор… Он, конечно, рассудителен и немного суховат, возможно, даже жесток. С другой стороны, без этого не добьешься успеха. И конечно, такому человеку даже дико себе представить, что кто-то может по собственной воле изо дня в день заниматься утомительными репетициями, заставляя свое тело исполнять немыслимые, неестественные изгибы, повороты и наклоны. Что существуют такие люди, как прирожденные артисты, которые избрали своим уделом полную зависимость от прихоти публики, и не видят в этом ничего странного, потому что душой и телом преданы своей профессии. Она, Мадди, тоже бывает жестокой, но лишь в отношении требований, которые предъявляет к самой себе.

И почему она не перестает о нем думать? Она все вспоминала, как угасающий свет дня играл на его каштановых волосах, о том, как он смотрел на нее — прямо, заинтригованно и… недоверчиво. Глупо, наверное, что она, оптимистка, так увлеклась циником? Конечно глупо. Впрочем, даже если так, то это не первый ее глупый поступок.

  17