7 
— Ритка! Ой, даже не верится!!! А давно?
— Да уже больше месяца. Только об этом до сих пор никто не знает, учти!
— Ну ясно! А… что же теперь будет? Вы поженитесь, да?!
— Не знаю, ты же сама понимаешь — рано еще об этом говорить…
— Ну ясно! Ты молодец, не давишь на него. Так с ними и надо, с хорошими мужиками — иначе сбегут, они свободу свою больше всего ценят… Ой, ну как все интересно! Слушай, а ты меня с ним познакомишь? Такая личность известная — я прям не могу! И красавчик!
— Не знаю, Вик… а как я это сделаю?
— Ой, господи! Давай я к тебе на работу приду!
— Не получится. У нас такая пропускная система зверская — тебя даже на порог не пустят.
— Ну тогда я как бы невзначай в гости нагряну? Может лучшая подруга прийти к тебе в гости?!
— Да мы же с ним у него дома встречаемся! Как ты придешь?
— Ой, и правда… Ну тогда…
— Нет, Вик. Ничего пока не получится. Потом как-нибудь, со временем придумается что-нибудь, а пока извини.
— Эх…
Однако это «ЭХ» вовсе не было признанием Викиной капитуляции. Ритина подружка слишком любила сплетни и обладала слишком упрямым характером, чтобы вот так сразу отказаться от возможности познакомиться с одним из лучших плейбоев страны. Рита даже не подозревала, на что окажется способна ее подруга. Ради удовлетворения своего любопытства флегматичная толстушка, как оказалось, даже готова была рисковать жизнью!
* * *
Именно так Вика и поступила, не раздумывая особо, буквально на следующий день после их разговора.
Рита только что нырнула в машину Забелина и, согретая его объятием, немножко поерзала на сиденье, устраиваясь поудобнее.
— Что сегодня у нас на ужин? Я имею в виду, чего бы ты хотел? — промурлыкала она.
— А черт его знает… То есть, конечно, котлеты по-киевски — то, что у тебя получается лучше всего, — улыбнулся Костя. Одной рукой он обнимал подругу, а другой ловко управлял автомобилем. Они вырулили со стоянки, и Забелин, сосредоточенно глядя перед собой, повел машину к выезду на автотрассу. Как вдруг — это было отчетливо видно даже в чернеющих сумерках — слева от ветрового стекла мелькнула чья-то невысокая фигура, перебегавшая дорогу. Коротко ругнувшись, Забелин резко затормозил, машину повело вправо, но тело пешехода уже потеряло равновесие и свалилось прямо под колеса. Перед тем как закричать и закрыть лицо руками, Рита увидела белую руку, взметнувшуюся у нее перед глазами.
— Твою мать!.. — сквозь зубы повторил Забелин. Помедлив ровно секунду, он решительно вышел из машины. Вокруг них стала быстро собираться толпа, и где-то уже раздавалась заливистая трель госавтоинспектора.
«Мамочка, мамочка, что же сейчас будет?!» — эта мысль царапала Ритин мозг. Ни о чем другом она думать не могла, не могла даже заставить себя сдвинуться с места — а ведь Костю, которого сейчас обвинят в том, что он сбил человека, надо срочно спасать. Ведь она, Рита, сама видела, как эта дура кинулась к ним под колеса!
— Господи, господи, помоги нам! Господи, господи, помоги нам! Господи, господи!!!
В это время столпившиеся у машины люди передали Забелину в руки целую и здоровую правонарушительницу. Вика (а это была она) с вымазанным и исцарапанным во время падения лицом, в съехавшем на бок берете, грязном пальто с разорванным рукавом, стояла перед ним и неловко улыбалась как слабоумная дурочка.
— Цела? — Забелин быстро расстегнул на ней пальто, также быстро, никого не стесняясь, ощупал руки, плечи, колени. — Что же ты такое делаешь, идиотка?! Если решила с жизнью покончить — тогда тебе к психиатру надо, а не на полосу встречного движения! Цела, я спрашиваю?!
— Ой, я ничего… Ой, я цела, спасибо… Ой, я нечаянно…
— Что тут случилось? — голос, который задал это вопрос, явно принадлежал автоинспектору. Бдительный страж уже тянул из нагрудного кармана служебный блокнотик. — Давайте-ка по порядку, граждане. Итак: что случилось? Кто пострадавший? Кто виновный? Где свидетели?
— Да какие свидетели, какой виновный, — загудели вокруг. — Она, вот эта вот, малахольная какая-то… Стояла-стояла на обочине, и вдруг как кинется! Да таких сажать надо! Дура она, товарищ лейтенант.
— Гм… Сержант! — поправил гаишник. — Дура или не дура, а факт нарушения налицо, и я должен запроко… запротро… тьфу ты!!! Запротоколировать! — с ненавистью выплюнул он ненавистное слово. — Ваша фамилия?
7 
