очень нудно 
3 
Взор Жюстена скользнул по одной из таких девиц. Она призывно улыбнулась и, определив в Жюстене состоятельного клиента, направилась прямо к нему. Заметив это обстоятельство, Жюстен предпочёл раствориться в пёстрой многоязычной толпе, нежели поддаться искушению.
…И вот, наконец, в порт на вёслах вошла египетская галера. Жюстен напрягся, а затем, заметив протею в виде сокола, облегчённо вздохнул:
– Слава Богу… Надоело ждать… – едва слышно произнёс он. – Поскорей бы вернуться в Экс-ан-Прованс, я весь провонял рыбой…
Галера под белыми парусами из плотного египетского хлопка, пришвартовалась к свободному пирсу; смуглые мускулистые моряки, облаченные в одни лишь широкие штаны, и подобие тюрбанов на голове, сбросили сходни.
По ним спустился важный напыщенный египтянин, окинул взглядом порт и направился к таможне, дабы заплатить положенные налоги на ввозимые из-за моря эбеновое дерево, хлопок, благовония и специи.
Жюстен поспешил за ним.
– Сударь! – окликнул он египтянина.
Тот оглянулся.
– Что вам угодно? – спросил тот на приличном провансальском наречии.
– Я ожидал вашу галеру… – начал Жюстен.
Чёрные густые брови египтянина невольно приподнялись вверх.
– С какой целью?
Жюстен не смутился и продолжил:
– Вы прибыли из Египта, не так ли?
– Истинно так… – подтвердил египтянин. – Но разве я нарушил здешние законы? – он постарался опередить последующий, по его мнению, вопрос настырного провансальца. – Я намеревался, как и положено оплатить пошлину и пригласить ваших людей на досмотр судна.
Жюстен застыл в изумлении…
– Простите, вы не тот, кого я ожидаю…
Египтянин слегка поклонился и продолжил свой путь по направлению к таможне.
Жюстен, разочарованный своей ошибкой и слишком долгим ожиданием заморских гостей, поплёлся по направлению к портовой площади, по которой деловито шествовали чопорные испанцы; туда-сюда сновали итальянцы, сицилийцы, корсиканцы, мальтийцы, магрибы[14], греки, турки, евреи, сирийцы и ещё бог знает кто.
Неожиданно за спиной Жюстена раздался голос:
– Вы здесь по поручению герцога Провансальского?
Секретарь обернулся. Перед ним стояло двое мужчин преклонного возраста, но на редкость подтянутые и сильно загоревшие. Морской бриз развивал их длинные седые волосы и плащи из серого хлопка, под которыми Жюстен успел различить тонкие восточные кольчуги и перевязи с короткими мечами.
«Заморские гости… – вихрем пронеслось у него в голове. – На менестрелей явно не похожи… На египтян тоже… Отлично владеют провансальским наречием… Похожи скорее на рыцарей…»
Жюстен усилием воли заставил себя обрести уверенность и произнёс:
– Честь имею приветствовать вас от имени герцога Провансальского. Но…
– Вас удивляет видимое отсутствие нашего корабля? – поинтересовался один из заморских гостей и тотчас поспешил объяснить: – Наша галера бросила якорь в ближайшей бухте…
Ответ рыцаря несколько удивил Жюстена, но тот не подал вида, снял с шеи медальон, данный ему герцогом перед отъездом из Экс-ан-Прованса, и протянул его «египтянам». Один из рыцарей, старший по виду, извлёк из-под плаща весьма похожий медальон, а затем сложил обе части вместе.
– Всё в порядке. – Удовлетворённо заметил он и вернул Жюстену медальон герцога.
– Лошади готовы… Сколько вас? – спросил Жюстен.
Рыцари переглянулись.
– Нас четверо… – ответствовали они почти одновременно.
Жюстен как раз располагал именно таким количеством лошадей.
– Вас что-то смущает? – настороженно поинтересовался рыцарь, что помоложе, уловив замешательство Жюстена.
– Ничего. – Заверил тот.
– Тогда поспешим, не будем терять времени.
* * *
Весна и лето 1454 года во Франции выдались на редкость ненастными. Графу д’Аржиньи казалось, что весь мир настроен против него, в том числе и природа. Его обширные владения терпели убытки от непогоды: урожай зерновых прел на корню, виноград не набирал положенной зрелости, сервы умирали от лихорадки.
Соседи-бароны, добровольно перешедшие под длань графа, признав в нём своего сюзерена, находились в бедственном положении, ибо не располагали столь обширными землями и богатствами, как д’Аржиньи.
Шарль помогал своим вассалам как мог. Он понимал, что урожая в этом году не собрать, а значит, зима будет голодной, тяжёлой, а казна его не пополнится новыми доходами. Давно ему не доводилось переживать подобные трудности. Невольно Шарль вспомнил свою юность и матушку в убогом полуразрушившимся замке Кастельмар, доставшемся по наследству от отца, сложившего голову на поле битвы против англичан.
3 
