очень нудно 
68 
— Останови, — резко сказала Лина. Антон послушно прижался к обочине, удивленно посмотрел на нее, — Выходи, — последовал короткий приказ.
Он послушно вышел, Лина обошла машину, подтолкнула Антона к пассажирскому сиденью, сама села за руль.
— Я лучше сама, а то до больницы через год только доберемся, — проворчала Лина, вклиниваясь в поток машин.
— Конечно, конечно, милая, — даже не возмутился Антон. Теперь он сидел на пассажирском сиденье, напевая детские песенки.
— Антош, помолчи уже, ты меня отвлекаешь, — проворчала Лина, пряча улыбку.
Мы приехали в больницу. Соню продержали тут целых три недели, в течение которых я постоянно был рядом с ней. Вначале она сопротивлялась, потом привыкла. Меня ведь все равно не прогонишь. Первоначальное лечение не дало результатов, пришлось все-таки оперировать. После операции говорить было нельзя, даже шепотом. Соня постоянно нервничала, я, как мог, старался поддерживать ее.
Пока Соня лежала в больнице, появился ее брат. Ему повезло, что встретил я его в людном месте. Он долго извинялся, просил прощения за все свои поступки. А в конце разговора попросил денег в долг. Горбатого могила исправит. Я его честно предупредил, если вдруг с Соней что-нибудь случится, пусть лучше сразу вешается, потому, как я его обязательно найду. Мы поняли друг друга. Он исчез, пообещав не появляться ближайшие несколько лет. Меня такой расклад вполне устроил. Байк Косому я отремонтировал, при передаче его хозяину, попросил не появляться в наших жизнях. Он согласился. Подозреваю, что принять решение ему помог Игнат Барсовецкий, присутствовавший во время разговора, за что ему отдельное спасибо.
Вчера Соня меня еле выгнала из больницы, пообещав звонить каждые полчаса. Я должен был встречать родителей, которые собирались погостить у нас пару дней. И как я провел целую ночь без нее?
Возле клиники нас уже ждала мама. И как она только успела?
— Пока не говорите маме про беременность, подождем до дома, — предложила Лина, предвидя мамину реакцию. Мы с Антоном переглянувшись, согласились. В клинике нас уже ждал дядя Марк. Он проводил нас к Соне в палату. Я с порога схватил Соню в охапку.
— Как же я скучал! — прошептал я, крепко целуя ее в губы. Соня оторвавшись от меня, хмыкнула. Посмотрела на Марка. Тот кивнул.
— Я тоже, — чистым звонким голосом сказала она. Я счастливо рассмеялся, подхватил ее на руки, закружил по палате. Соня звонко рассмеялась, прижав свой лоб к моему.
Я услышал слова Мрака.
— Петь пока нельзя, но говорить можно. Через несколько дней на осмотр. А так все, вы здоровы, госпожа Герценберг.
— Догелева мне нравится больше, — проворчал я.
— Ну я же не Догелева пока, — ответила Соня, улыбаясь.
— Это пока. Но через пятнадцать дней будешь, — резонно заметил я. А что? И к свадьбе приготовления идут полным ходом.
Праздновать решили все вместе. То есть, состоится двойная свадьба. За помощью обратились к Хмелевским. Лилия взялась за приготовления, полностью освободив девчонок.
Пока Соня была в больнице, я старательно готовил для нее подарок. Пришлось обращаться за помощью к отцу Артема, полковнику Потапову. Надеюсь, Соне сюрприз понравится. Но зная ее, подозреваю, что рыдать она будет сутки, если не неделю. Одно радует, что от счастья.
Из больницы мы прямиком направились к нам домой. Да и отец уже заждался. Он нас встречал в дверях, ворча:
— Если бы знал, что вы так долго, поехал бы с вами, — говорил он, обнимая Соню, — Ну как ты? Похудела! Кожа да кости!
— Пап, отстань! Дай хотя бы пройти, — проворчал я, с трудом сдвигая отца с места.
После обеда я позвал Соню с собой на лоджию. Она удивилась, но послушно пошла.
— Сонь, у меня для тебя подарок, — сказал я, привлекая ее к себе, — Ты только сильно не плачь, — попросил я.
— Ладно, — согласилась она. Я улыбнувшись, развернул ее лицом к окну, обнял сзади, крепко прижимая к груди, — Вот, выгляни на улицу.
Из окна хорошо просматривалась стоянка, где притаилась старенькая Волга. Я не сомневался, что Соня ее сразу же узнает.
— Но как? Это же папина! — прошептала она.
— Да, это твоего отца. Я ее нашел, а мама в движке покопалась. Я бы сам, да не хотелось тебя оставлять одну в больнице, — ответил я.
Соня, повернувшись в моих объятиях, прижалась ко мне, обнимая за талию.
— И даже плакать не будешь? — недоверчиво спросил я, видя, что в ее глазах стоят слезы, но она счастливо улыбалась.
68 
