27 
– Мне тоже. – Она поднялась, радуясь, что может избавиться от общества его жены. Как только такой симпатичный мужчина умудрился жениться на такой противной бабе? – подумала Мишель.
– Все в порядке? – спросил, выходя из ресторана, Ксавье.
– Да, просто изумительно. Ужин был замечательный, – сказала Мишель.
В голове ее метались обрывки фраз Моник: «Будьте осторожны», «Он мастер разбивать женские сердца», «Он просто наслаждается охотой и связанными с ней волнениями», «Так что я бы на вашем месте играла в эту игру осторожно»… «Он так и не оправился до конца после разрыва с Кларисс»…
Ксавье уже открыл дверцу, как она вдруг решилась.
– Кто такая Кларисс?
Их взгляды встретились.
– Я так понимаю, что Моник выдала тебе свою версию моей любовной истории? – сухо произнес он.
Мишель кивнула.
– Мне пришлось броситься в омут очертя голову и заявить, что у нас с тобой все очень серьезно. Не было выбора: она сказала, что ты никогда не откажешься от своей свободы и не возьмешься за фабрику по-настоящему.
Ксавье в свою очередь кивнул.
– Ты правильно сделала.
– Может быть… Но, судя по выражению ее лица, она мне не поверила.
– Не исключено, – мрачно ответил Ксавье. – Не обращай внимания и не беспокойся. С Моник непросто было иметь дело и в лучшие времена.
– Я и не беспокоюсь, – сказала Мишель, пожимая плечами.
Так оно и было: она испытывала не беспокойство, а досаду. Досаду от того, что он так и не ответил, кто такая Кларисс. Когда они договаривались осуществить этот план, он первый настаивал на том, чтобы избавиться от скелетов в шкафу, и выведал все про ее личную жизнь и возможных приятелей. Мог бы ответить ей тем же. Они сели в машину.
– Итак, что скажешь о чашечке кофе у меня дома? – спросил Ксавье.
– Нет, мне надо возвращаться к себе. – В ее тоне не было ни малейших колебаний.
Может, раньше ей и казалась соблазнительной мысль побыть с ним наедине, но теперь она полностью пришла в себя. Им необходимо придерживаться деловых отношений, иначе неприятности неизбежны.
Он не попытался переубедить ее, а просто кивнул и завел двигатель.
Так кто же такая эта Кларисс? – снова подумала Мишель, когда Ксавье выехал на улицу. Та девушка, о которой он говорил с грустью и сожалением? Девушка, с которой он был помолвлен?
Она снова вспомнила драматичный шепот Моник: «Он так и не оправился до конца после разрыва с Кларисс… Она вернулась, между прочим»…
Возможно, Моник права. Потому что если бы Ксавье оправился, то без труда ответил бы на вопрос и ввел ее в курс дела, рассказав, каковы их нынешние отношения. Если Кларисс вернулась, как заявила Моник, значит ли это, что Ксавье снова будет встречаться с ней?
Мишель поняла, что ее терзает ревность. Чувство захватило ее врасплох и безумно удивило. Почему это она ревнует? Любовные похождения Ксавье ее решительно не касаются. У них исключительно деловые отношения.
Она прикусила губу. Наверное, это от усталости. И от напряжения после всей гадкой лжи. Как же ей противно врать! Конечно, все дело в этом. А совсем не в ревности. После Жермена она дала себе клятву, что никогда в жизни не будет больше доверять мужчинам. И намерена выполнить ее всеми правдами и неправдами.
Ксавье подрулил к ее дому.
– Спасибо за приятный вечер. – Ей уже просто не терпелось расстаться с ним.
– Пожалуйста.
Она едва дождалась окончания короткого ответа и открыла дверцу.
– Увидимся завтра в офисе.
К ее крайнему удивлению, Ксавье тоже вышел из машины.
– Я провожу тебя, – сказал он.
– В этом нет необходимости.
– Возможно, но мне бы хотелось убедиться, что ты благополучно добралась до квартиры. – Он запер машину и последовал за ней.
Он уже начинает меня раздражать, думала Мишель, роясь в сумочке в поисках ключей, но постоянно натыкаясь на помаду. Почему бы ему не уйти сразу? Она открывала дверь подъезда, ощущая тревожащий ее запах его лосьона. Но Ксавье не подумал уйти, когда она вошла в подъезд, и последовал за ней к лифту.
– Пойми, Ксавье, тут мне уже ничто не грозит. Я умею пользоваться лифтом.
– Ты злишься на меня, Мишель? – тихо спросил он.
– Нет! Почему я должна злиться? – Ее сердце опять помчалось сумасшедшим галопом, как дикий мустанг.
– Не знаю. Может, из-за чего-нибудь, что сказала Моник. Или ты испугалась остаться наедине со мной?
– Это просто смешно. Я не боюсь тебя. Чего мне бояться?
27 
