Последние отзывы

  9  

Я принимаю предложение дружбы от своей мамы, хотя это больше похоже на новое правило социальных сетей.

— Пожалуйста, — произношу я. — Ты счастлива?

— Очень. Теперь я, по крайней мере, смогу посмотреть фотографии своей внучки, когда войду в сеть.

— Вместо того чтобы просто проехать пару километров ко мне домой и полюбоваться на нее лично?

— Зои, это дело принципа, — поясняет мама. — Я просто рада, что ты наконец-то перестала задирать нос.

— Какой еще нос? Я просто не хочу ссориться перед предстоящей вечеринкой.

Мама открывает и тут же захлопывает рот. Долю секунды она старательно продолжает сохранять лицо, но потом так же быстро сдается.

— Откуда ты знаешь?

— Похоже, с беременностью во мне проснулось шестое чувство, — по секрету сообщаю я.

Она изумляется моему ответу.

— Правда?

Я направляюсь в кухню к холодильнику — там три бадьи с перегноем, пакет моркови плюс множество пластиковых контейнеров с неизвестным содержимым.

— Иногда по утрам я просыпаюсь и знаю, что Макс на завтрак захочет хлопья «Капитан Кранч». Или, когда слышу звонок телефона, сразу знаю, что это ты, еще не поднимая трубки.

— Когда я была беременна тобой, я умела предсказывать дождь, — говорит мама. — И предсказывала точнее Гидрометцентра.

Я засовываю палец в перегной.

— Когда я проснулась сегодня утром, по всей комнате витал запах баклажанов с пармезаном — по-настоящему аппетитных баклажанов, которые готовят в «Болонизи».

— Так там же и будет вечеринка! — удивленно восклицает мама. — Когда это у тебя началось?

— Приблизительно в то же время, когда я обнаружила у Макса в пиджаке приглашение отведать японские БАДы.

Мгновение мама обдумывает услышанное, а потом заливается смехом.

— А я уже раскатала губы, что поеду в кругосветное путешествие, когда с помощью твоего дара выиграю в лотерею.

— К сожалению, придется тебя разочаровать.

Она гладит рукой мой живот.

— Зои, — говорит мама, — даже если бы ты и постаралась, все равно бы не смогла.

Некоторые любознательные ученые верят, что ответ человека на музыку является лишним доказательством того, что мы состоим не только из плоти и крови — что у нас есть душа. Их ход мысли таков.

Всем реакциям на внешние раздражители можно дать логическое обоснование. Человек отдергивает руку от огня, чтобы не обжечься. Перед важным выступлением холодеет в животе, потому что адреналин, бегущий по венам, вызывает в ответ на стресс физиологическую реакцию «бей или беги». Но нет никакого разумного объяснения тому, почему люди реагируют на музыку — притопывают, ощущают желание подпевать или пуститься в пляс. Именно поэтому некоторые полагают, что наша реакция на музыку — лишь доказательство того, что человек не просто биологический и физиологический организм, и единственное объяснение: реагирует наша духовная сущность, а это прежде всего означает, что у человека есть душа.

Играем в игры. «Измерим животик Зои», «А что там в дамской сумочке?» — кто бы мог подумать, что у мамы в сумочке найдется неоплаченный счет за коммунальные услуги? Соревнование, кто быстрее найдет пару детскому носочку и самый отвратительный конкурс, в котором детские подгузники, измазанные растопленным шоколадом, передавали по кругу, чтобы участники угадали марку шоколадного батончика.

И хотя я сама не очень-то сильна в конкурсах, но играю со всеми. Все организационные вопросы взяла на себя мой бухгалтер, Алекса, работающая на полставки. Она даже позаботилась о том, чтобы пригласить гостей: мою маму, двоюродную сестру Изабель, Ванду из «Тенистых аллей» и еще одну медсестру из ожогового отделения больницы, в которой я работаю, школьного психолога по имени Ванесса, которая в начале года обратилась ко мне с просьбой позаниматься музыкальной терапией с одним серьезно больным девятиклассником-аутистом.

Наводит некую тоску то, что эти женщины, в лучшем случае хорошие знакомые, сейчас играют роль близких подруг. Но опять-таки, если я не на работе, я с Максом. А Макс скорее ляжет под свою газонокосилку, чем станет угадывать марку шоколадных «испражнений», которыми измазаны подгузники. Именно поэтому на самом деле он единственный друг, который мне нужен.

Я наблюдаю, как Ванда вглядывается в измазанный памперс.

— «Сникерс»? — предполагает она и ошибается.

Следующий подгузник достается Ванессе. Это высокая платиновая блондинка с короткой стрижкой и проницательными голубыми глазами. В нашу первую встречу она пригласила меня в свой кабинет и тут же налетела с заявлениями о том, что тест оценки успеваемости — это сговор между приемными комиссиями, чтобы иметь возможность по всему миру обирать каждого абитуриента на восемьдесят долларов. «Ну? Что скажете в свою защиту?» — произнесла она напоследок и замолчала, чтобы перевести дыхание. «Я новый музыкальный терапевт», — представилась я. Она непонимающе уставилась на меня, потом взглянула в свой календарь и отлистала назад страницы. «Ой, — сказала она, — видимо, представитель центров «Каплан» приедет завтра».

  9