Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
22 
– Варвара, горничная Арины Даниловны?
Варя внимательно посмотрела на него: ага, вчера весь вечер отирался в кондитерской, явно дожидаясь кого-то, но этот кто-то не пришел.
– Что вам угодно, сударь? Я – порядочная девушка!
– Голубушка, да я в этом-то и не сомневаюсь, – сказал незнакомец и словно фокусник потряс перед носом горничной ассигнацией достоинством в десять рублей.
Практичная Варвара схватила бумажку и сунула за лиф платья:
– Спрашивайте.
– Люблю сговорчивых, – съерничал незнакомец и подхватил горничную под руку. – В доме Арины Дмитриевны что-то творится, я нюхом чую. Расскажешь, все как на духу, получишь в точности такую же бумажку.
Незнакомец извлек из солидного портмоне ассигнацию.
Варя сглотнула и непроизвольно потянулась за купюрой, молодой человек перехватил ее загребущую руку:
– Э, нет, голубушка: сначала расскажи.
– А вы, что из полиции, или ихний филер? Коли так, то лучше мне от вас не надо ничего… – Варя запустила руку за лиф.
– Успокойся, я – журналист, а не полицейский. И к Арине Даниловне имею личный интерес, – незнакомец многозначительно подмигнул горничной.
– Тогда, ладно… А не обманываете бедную девушку?
Незнакомец, утомленный подозрительностью горничной, достал небольшую коричневую книжицу:
– Вот читай: здесь написано, что я – Петр Пахомов, сотрудник газеты «Московский листок».
Варвара с умным видом взглянула на книжицу, читать она все равно не умела:
– Положим, что так… Ну, словом, был у барыни ухожер, он пропал. Давеча отец его приходил, беспокоился очень, у хозяйки, стало быть, искал – может, ночевать оставался. Да, кстати собрат ваш по ремеслу.
– Журналист? – удивился Петр.
– Да вроде того. Не особо я разбираюсь: картинки рисует в газете. Вот и барыне всю книжку изрисовал, я сама видела.
– Рисовальщик… – догадался Пахомов. – Так это же…
«Вот не думал, что скромник Василий так близко подберется к этой мещанке!»
– Хочешь заработать пятьдесят рублей? – тут же спросил журналист.
– Кто ж не хочет! А что я должна делать, ежели что украсть, то…
– Ну что ты все… Открой мне дверь в дом Арины Даниловны. Она когда спать ложится?
– Часов в десять: читает все про сказочных животных, а потом и ложится.
– Значит, так, – Петр достал обещанную десятку и вручил горничной, – я буду стоять и ждать, ровно в десять откроешь мне дверь, я же дам тебе денег.
– Хорошо, только деньги сразу, – отрезала Варя. – А вы барыню не обидите? Побожитесь!
– Вот откроешь и получишь деньги. А на барыне твоей я намерен жениться. Соображаешь? Будешь у меня доверенной прислугой!
* * *
Арина тихо плакала, сидя на диване. В гостиную вошла Глафира.
– Барыня, чего стряслось-то? – поинтересовалась она. – Мужчина тот, пожилой, вышел от вас сам не свой.
– Ох, Глаша, Вася пропал…
Глафира сначала не поняла: что за Вася такой? События развивались слишком бурно и она была не в курсе.
– Какой?
– Брюнет, который «цыган»… – пояснила Арина.
– Господи, барыня, да когда ж вы поспели-то? – Глафира осеклась, понимая, что спрашивает слишком много.
– Позавчера… – Арина всхлипнула. – Помнишь, я гулять ушла? Вот мы встретились на Егерском пруду, гуляли до вечера, потом ужинали в трактире. Он меня до дома довез, а потом…
Барыня разрыдалась в голос.
– А потом? – дожимала Глаша.
– Он меня поцеловал.
– И все? – разочаровалась Глаша.
Арина высморкалась и закивала.
– Нечего плакать, найдем вашего рисовальщика. Надо подумать…
– Глаша, иди в зал к посетителям, наверное, уж народу полно…
– Иду, барыня…
* * *
Варвара, доморощенный филер, быстрым шагом добралась до дома свахи, благо, что не далеко, в ближайшем переулке. Она дернула за шнурок на двери, зазвонил колокольчик.
Дарья Дмитриевна, открыла сама, вся всклокоченная, видать только с постели.
– А, Варя, прошу, заходи. Расскажешь чего?
– Ох, Дарья Дмитриевна, да еще сколько. Пока вы тут спите… – начала тараторить горничная, сваха ее перебила.
– Во-первых, не сплю, а отдыхаю, больно ноги опухли от постоянной суеты. Во-вторых, а ты мне тогда на что? Ежели я везде сама поспевать должна?
– Вот я толкую, Дарья Дмитриевна. Особа-то наша, видать, овдовела и, замуж не выходя.
– Ты, Варя, чего плетешь-то? – сваха округлила глаза.
– Побожусь, что подслушала разговор барыни: пропал ее кавалер-то, совсем пропал – два дня к отцу не является. С того самого момента как домой ее из трактира привез, так и сгинул бедолага.
22 
