ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Мэделин проснулась от веселого гомона птиц. Почему-то птичий щебет навевал какую-то смутную тревогу. Она открыла глаза и села на постели. Занавески из красно-синей шотландки, бревенчатые стены, овальный коврик у кровати… Она мгновенно вспомнила, что предшествовало ее появлению здесь. Душа наполнилась тоской и печалью. Ее пытались убить! Но опасность нависла не только над ней, она не миновала и ее ребенка. Мэделин повернула голову и облегченно вздохнула. Свернувшись калачиком в своей розовой пижамке, в кроватке тихо спала Лейси.

Мэделин выскользнула из-под одеяла и, осторожно ступая босыми ногами, подошла к ребенку. Она пригладила разметавшиеся во сне шелковистые, с золотым отливом, волосы спящей дочери и задумалась.

Она не представляла, который сейчас час. Снизу донесся вкусный запах жареного бекона, и она почувствовала острый приступ голода.

Вчерашние события настолько выбили ее из колеи, что ей было не до ужина. Наверное, и Райан, лег голодным, подумала она.

После того как он обещал охранять ее и Лейси, они больше не разговаривали. Он пошел провожать Джессику, а она — укладывать Лейси. Пока дочка засыпала, Мэделин взяла с полки книгу, чтобы немного отвлечься и успокоиться. И даже не заметила, как заснула.

Голод мучил ее все больше, принуждая отправиться на кухню.

Мэделин надела серую водолазку и джинсы, дополнив наряд носками из толстой деревенской шерсти. Она умылась, но сооружать сложную прическу и подкрашиваться не стала, чтобы этот парень не возомнил о себе невесть что. Она не намерена заигрывать с ним, а тем более принимать какие-либо знаки внимания.

Убедившись, что Лейси крепко спит, Мэделин осторожно вышла из спальни.

Когда она открыла дверь кухни и увидела у плиты Райана, от ее благих намерений не осталось и следа.

Одетый только в джинсы, невозмутимо колдуя над завтраком, он был неотразим, как молодой бог, являя собой воплощенную мечту каждой женщины. Как она могла забыть об этом! Теперь ей представилась возможность воочию убедиться, сколь прекрасно он сложен. Она тихонько покашляла, предупреждая его о своем присутствии, и решительно вошла в кухню.

Райан чуть не выронил сковородку с беконом, но не потому, что испугался, нет, — его ошеломила красота Мэделин.

— Разве вы не знаете, что в беконе очень много холестерина? — спросила она.

— Думаю, достаточно, чтобы человек, ведущий неподвижный образ жизни, получил инфаркт, — ответил он, оглядев ее с головы до ног. — Но мне это не грозит — я очень подвижный и расходую холестерин полностью.

Повернувшись к плите, он, однако, искоса наблюдал за ней. Взлохмаченные со сна волосы оказались ей больше к лицу, чем любая прическа, выразительные светло-карие глаза смотрели серьезно и внимательно. Безусловно, она заметила, что его взгляд изучающе скользил по ее фигуре, и он отругал себя за такую опрометчивость. Но ни одна женщина не привлекала его так сильно, как эта. В самом деле, она такая красивая и соблазнительная… нет, скорее, чувственная. Но на этом надо поставить точку, по долгу службы он обязан оставаться бесстрастным. К тому же они — полная противоположность друг другу и по характеру, и по интересам, так что это увлечение ему ни к чему.

— Как вы спали? — спросил он, выбрав из огромного запаса нейтральных фраз самую короткую.

— Как убитая, — ответила она тихо. — А который час?

— Без четверти семь.

— Как? Уже без четверти семь?! — воскликнула она.

Он усмехнулся, увидев выражение ее лица и не понимая, отчего она так расстроилась.

— Что случилось? Восход солнца проспали?

— Я привыкла вставать в половине шестого!

Доведя яичницу с беконом до готовности, Райан сложил с себя обязанности повара и, держа по тарелке в каждой руке, подошел к столу.

  12