Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
131 
Я глянул туда, где — уже за горизонтом, коптер летел быстро — погружалась в зыбучий снег баржа, и мысленно снял перед ней шляпу. Этому неуклюжему кораблику мы были обязаны жизнью.
— Нет, Катерина Ивановна. — Я покачал головой. Даже такое слабое движение заставляло мышцы протестовать. — Если вы заметили, машина не подчиняется управлению. Мы летим туда, куда захочет Лиет.
— Вы… не смогли защититься от вирт-атаки? — переспросила Новицкая без удивления или укора.
— Я не стал, — пришлось поправить мне. — Мы — наживка. Коптер принесет нас прямо к нашему врагу. И тогда я его убью.
— Почему вы так уверены, что машина не ухнет с высоты пары километров на камни? — поинтересовались агентесса подозрительно.
Я бы пожал плечами, если бы мог.
— Если бы нас хотели убить, то коптер не прилетел бы вовсе. Это для начала… но вообще-то я сделал все, чтобы загадочный Лиет думал, будто на борту челнока находится никем не оплаканная покойная Линда Тоомен.
Доктор Фукс тяжело заворочалась в наркотическом ступоре.
— Люди видят то, что хотят видеть, — добавил я, протягивая непослушные руки к шкафчику. — Несколько украденных меток… и видимость отчаянной спешки. Думаю, наше прибытие станет для Лиета неприятным сюрпризом.
Как я и ожидал, в комплект НЗ входил рулон многоцелевой липленты. Самое подходящее средство, чтобы примотать пистолет к ладони. Псевдомышечные тяжи еще действуют, и кости не сломаны, но мягкие ткани после множества травм пришли в такое состояние, что обе кисти мне, очевидно, придется протезировать. Если рукоять выскользнет из кровавой каши, в которую превратилась моя рука, в самый неподходящий момент, будет очень обидно. Той же лентой я наложил импровизированные жгуты на оба запястья — ниже спасать уже нечего, кровью бы не истечь…
— Еще бы знать, кто такой этот ваш Лиет, — буркнула Новицкая, пристраиваясь в тесной щели между пилотским креслом и стеной. Коптер был одноместный — эвакуация попутчиков агента Ибар не предусматривалась. Лишнее свидетельство тому, как высоко ценит нас главный заговорщик.
— Ну, — укорил я ее, — это же очевидно.
Я ошибался.
Глава 14
Я ожидал, что коптер опустится на взлетной площадке перед Башней. Но мы не долетели до нынешнего центра власти на планете добрых сорок километров. Машина села на уже знакомом уступе над обрывом Ласточек.
— И что это значит? — транслировала Новицкая, сопровождая невыразительную кибречь интонационными значками: sotto voce, с опаской.
— Лиет не доверяет своему творению, — перевел я. — Он оставил бы Тоомен умирать на полюсе… но боится упустить что-нибудь важное из опыта ее общения с богмашиной. И не может вскрыть ее нейраугмента — потому что ее нет с нами, но он-то не знает этого и решит, что та закрылась от него. Решила сыграть сольную партию. Обмануть его. Предать. Поэтому — безлюдное место… черт, я совсем забыл, под какой маской скрывалась Ибар! Сбросить тело с обрыва, обойтись без вскрытия, стереть логи, запечатлевшие ее роль в перевороте… и все, не было никакого агента. Несчастная Линдочка Томина пала жертвой пагубного увлечения… кстати, хороший повод запретить риск-альпинизм.
— И что будем делать? — спросила Новицкая. — Я не вижу встречающих, но…
— Нас ждут, — уверенно послал я встречный пакет. — Думаю, мы-то для них — как на ладони. Но я рассчитываю на неутолимое любопытство нашего Лиета. Он не погнушался отправить своего лучшего, какое там — единственного агента, свой ключ к власти, на поиски мифической богмашины, основываясь только на расчетах полусумасшедшего прекурсолога. При том, что вместе с Габриэлем в его полной власти оказывалась Пенроузовская Академия и любые разработки можно было форсировать… такой человек не убьет нас, покуда не узнает, почему мы еще живы.
— Вы поступили бы иначе? — полюбопытствовала Новицкая.
— Я? Запустил бы турбину вразнос, едва увидев, что из коптера выходит кто-то, кроме Тоомен, — безразлично ответил я.
Мне и правда было все равно. Инстинкт самосохранения отмерз где-то — не то в космосе, не то среди полярных льдов. Главное было сделано: богмашина на планете, греет воздух. Даже если мое имя не сохранится в истории, остальное не так важно. Пусть самозваный хозяин Габриэля одолеет меня — никакая власть не вечна, и его — в том числе. Во всяком случае, у меня не было ни сил, ни желания измышлять способы остаться в живых. Избавиться от зарвавшегося социопата — да; в конце концов, такая у меня работа.
131 
