Последние отзывы

  125  

Шах глазел на это, забыв обо всем на свете.

– И в самом деле, неплохо, – шепнул Шон тихонько порыкивавшему от удовольствия дракону. – Еще бы посолить все это.

– Зачем? – удивился Ной. – Вода и так соленая.

– А потом сварить на гейзере, – закончил Шон. – Такая бы знатная уха получилась.

– Да ну тебя, – обиделся дракон. – Ты лучше туда посмотри.

Две оставшиеся стены были заняты аквариумами поменьше. В них обитали те, кого Ной по разным причинам – некоторые были слишком хрупкие и неприспособленые, а некоторые, наоборот, слишком прожорливые – не стал селить в общем океанариуме.

В углу, на который показывал Ной, во время последнего визита Шона – когда тот еще пребывал в своем родном теле – велось затяжное строительство озериума – так Ной называл емкость, предназначенную для пресноводного плезиозавра. Однако пресноводные плезиозавры уже в те времена стали большой редкостью. Из-за того, что костяной гребень с головы плезиозавра является важным магическим компонентом для некоторых афродизий, на бедных тварей охотились все, кто только мог, что и привело к почти полному исчезновению несчастных животных. Одно время под угрозой оказались даже водяные драконы – из-за своего отдаленного сходства с плезиозаврами, но за них активно вступились их старшие родственники, и это сразу резко поуменьшило количество желающих поохотиться. Однако у плезиозавров подобных заступников не нашлось, поэтому не только Ной, а даже экспедиция магов из Университета Забугорной Империи, отправленная к далекому озеру в Гумджуйских горах, где, по слухам, еще сохранились последние несколько особей, остались ни с чем.

Сейчас же озериум был старательно увит водорослями снизу и ивовыми кустами сверху. Из-за кустов доносилось чье-то нежное пение.

– Русалок завел? – догадался Шон.

– Не только. Еще водяных, мокрошлепов и мокроплюшек, – похвастался дракон. – Вот достану пару сирен – мне их один морской змей уже второй век обещает – в обмен на фениксов – и тогда…

– Ты бы еще кикимору болотную туда запустил, – усмехнулся Шон. – Вот тогда у тебя бы точно полный комплект нечисти собрался. А по берегам – черепахеров, на солнышке греться. Эй, кончай пялиться. – Он легонько пнул засмотревшегося Шаха, так и стоящего с разинутым ртом.

– Ужинать-то мы когда-нибудь будем или нет?

– И почему я тебя только до сих пор не изжарил, Рыжий? – задумчиво произнес дракон. – Самому не понятно.

– Если ты на меня пыхнешь, – сказал Шон, – то через пару веков от скуки крылья склеишь. Это я тебе точно говорю.

* * *

Знаменитое драконье гостеприимство вошло в легенды настолько же прочно, насколько в тех же легендах обосновалось ничуть не менее знаменитое нежелание драконов принимать у себя в гостях кого бы то ни было. Но тем редким счастливцам, которые все же умудрялись напроситься к дракону на обед или ужин и при этом не выступить на нем в качестве пункта меню, было что вспомнить даже много лет спустя в беззубой и диетической старости.

Ной Смокинг отнюдь не являлся исключением из этого правила. Стол, точнее, та его часть, которую он отвел для Шаха с Шоном, не просто ломилась, а прямо-таки проламывалась под тяжестью яств, кушаний, напитков и еще великого множества вещей. Назначения некоторых из них герои так и не узнали просто-напросто потому, что не смогли до них добраться, – стол был рассчитан человек на пятьдесят, и рассчитан с избытком. Однако по сравнению с примыкавшим к нему столом самого Ноя и тем, что возлежало там, стол героев выглядел как холмик рядом с заоблачной горной грядой.

– Я вот, ик, подумал, – сказал Шах, глядя осоловелыми глазами куда-то поверх стоящего перед ним торта, – что, ик…

– Что “ик”?

– А хорошо, – неожиданно заключил Шах и, потянувшись за очередным кубком черного бискайского, едва не вмазался в вышеупомянутый торт.

Шон засмеялся.

– В последнее время парнишку нечасто баловали приличной едой, – сообщил он Ною. – А уж про выпивку и говорить нечего. Похоже, что теперь от твоего изобилия малыша малость развезло.

– К утру проспится, – махнул лапой дракон, сосредоточенно вгрызаясь в заднюю половину запурнянского букора. – У меня ведь вино – это действительно вино, а не та грифонья моча, которую гоните вы, люди.

– Постой, постой. – Шон приподнял перед собой кубок с розовым астром – сладким вином, за один бокал которого любая аристократка Забугорной Империи отдала бы половину фамильных драгоценностей мужа. – А это вино, по-твоему, чье?

  125