Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
38 
Интересно, подумала я, зачем все-таки Кард взял к себе это чудо в мундире? Должны же быть какие-то разумные причины.
— Лейтенант О'Шиннах… — после короткой паузы медленно процедил полковник. — Понимаю, что вы недавно разговаривали с главой одного из пяти нынешних Великих Домов Арании, — Кард мастерски сымитировал интонацию собеседника, — но лично мне хотелось бы услышать от вас нечто менее банальное.
— Виноват, сэр. Мое мнение — лорд Оук не очень-то откровенничал с нами. Они с сыном разыграли для нас неплохой спектакль… но так и не сказали ничего действительно важного. И, сэр, если вам интересны мои предположения: старший Бентинк изрядно растерян и подавлен произошедшим.
— Даже так? — Кард быстрым движением что-то пометил на листике перед собой. Насколько я могла разглядеть, клочок бумаги был уже весь изрисован подобными пометками: крестиками, звездочками, цветочками… не говоря уж о буквах и рунах. — И что же именно подтолкнуло вас к такому выводу?
— Вывод не только из разговора, сэр. Глава дома Бентинк славится тем, что спешит медленно… и бьет наверняка. А сейчас он сделал ход почти сразу же…
Быстрые шахматы, вспомнила я. Быть может, это была не заранее известная комбинация, как я подумала, а намек?
— Вы что-то хотите возразить, инспектор?
— Что? Скорее добавить, сэр. То есть, — я окончательно запуталась в словах и чуть не перешла на родной эльфийский, — я хотела сказать, что сказанное лейтенантом отчасти подтверждает искренность Оука. Описанные симптомы могла вызвать лишь новая, непривычная угроза. Если бы он точно знал, что смерть лорда Артура — результат очередного хода в привычной ему игре, растерянности бы не было. Как и подавленности, сэр. Думаю, она вызвана тем, что Оук опасается следующего удара неизвестного противника. Уже по себе.
— Тут мы могли бы успокоить милорда, — желчно заметил Кард. — Его имени вспискенет.
— Э-э… — Винсент, словно застенчивый ученик, робко вытянул палец, — позвольте заметить, сэр…
— Что еще, брат Винсент?
— Я просто хотел заметить, сэр, что наш противник вовсе не обязан руководствоваться исключительносписком.Совершенно не факт, сэр.
— Но до сих пор, — возразил О'Шиннах, — он руководствовался именно им.
— А разве мы можем быть уверены? — Винсент улыбнулся широкой радостной улыбкой, словно только что сообщил нам о дне Прощания с Зимой или о находке кошелька с тремя сотнями полновесных золотых наггетов. — Нас должны извещать обо всех чрезвычайных происшествиях и странных смертях. Однако вспомните, второй и пятый случай: утопленник во время прогулки на лодке и жертва уличных грабителей — ничего необычного, не будь они всписке,для нас эти случаи так и остались бы строчками в полицейской сводке. И кто знает, сколько уже осталось. А представьте, что случится, если лорд Оук действительно станет следующей мишенью.
— Вы готовы свалиться в паранойю, — отмахнулся лейтенант. — С таким подходом в скором времени мы в каждом свалившемся в канал пьянчуге будем видеть происки Врага.
— Тем не менее, — Винсент поправил очки, — как ученый, я счел нужным обратить ваше внимание и на этот аспект.
— И мы благодарны вам, брат! — веско подытожил полковник.
— Но предпринимать ничего не будете?
— Не буду, — подтвердил Кард, ставя на листик очередной крестик. — Охранники дома Бентинк вряд ли нуждаются в наших советах… да мы и не можем предостеречь их от конкретной опасности.
Смятый листок пролетел через комнату, шлепнулся о стену, отскочил и свалился в корзину. Кард выдрал у лежащей рядом «тетради капитана Блока» еще один лист и принялся сосредоточенно заполнять верхнюю линию аккуратными звездочками. Все остальные, не исключая и меня, с благоговением наблюдали за ним, ожидая, пока на очередной звездочке на полковника снизойдет божественное откровение. Наконец Кард закончил ряд… и тут же принялся за следующий, треугольниковый. За ним последовал крестиковый, грушевый, полумесячный… после которого полковник снова принялся грызть карандаш.
— Брат Винсент…
— Да, сэр.
— Познакомьте иншпектора ш вашей добышей, — судя по голосу полковника, карандаш был очень вкусный, особенно грифель. Учитывая, что последний раз мне удалось поесть еще прошлым вечером, перед выходом на дежурство, мысль показалась мне заслуживающей внимания. В конце концов, едят же древесину бобры…
* * *
— А вот и моя скромная обитель! — объявил брат Винсент с видом короля, небрежно представляющего свой новый летний дворец. — Правда, — смущенно добавил он, — тут немного не прибрано…
38 
