Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
37 
– Здорово! Я такие в Китае видел, но как-то в голову не пришло, что у нас приживутся… А этот ваш друг, товарищ Трошин, он что же, в Китае был?
– Судя по некоторым его высказываниям, был, но, сами понимать должны, я выписку из его личного дела не читал… — после небольшой паузы ответил Слава. — Не по чину мне.
– Товарищ Новиков, а как вас звать-величать? — Белобородько постарался тактично увести разговор с неприятной, как ему показалось, темы. — А то неудобно все время по фамилии.
– Сергей Афанасьевич.
– Хоть я думаю, что вы знаете, как нас зовут, но представлюсь, так сказать, официально. Белобородько Валерий Иванович.
– Очень приятно, товарищ батальонный комиссар!
– Ну, раз уж мы познакомились, допивайте чай и пойдемте — будем наше хозяйство показывать.
* * *
На улице командиры наткнулись на группу бойцов, куда-то идущих в сопровождении начальника разведки.
– Андрей! — окликнул пограничника Трошин. — Куда путь держите?
– На железку. Новое пополнение смотреть буду, — ответил разведчик, подойдя к командиру. — Вон видишь среди моих двое оборванных? — В группе одетых по «последней диверсантской моде» бойцов действительно выделялись два человека, одетых в изношенную красноармейскую форму. — Позавчера на дозор вышли. Говорят — саперы. А у нас железка прям в расположении. Посмотрю, чего стоят.
– Товарищ Нечаев, а как у них с документами? — неожиданно спросил Новиков.
– А никак, — махнул рукой Андрей. — Мне сейчас важнее, что они руками делать умеют и как они мозгой шевелить умеют. А выяснить, кто они, и позже можно.
– Откуда такая доверчивость, товарищ старший сержант? — В голосе московского гостя прорезались официально-стальные нотки.
– Вы бы меня не обвиняли голословно, товарищ лейтенант! — с недобрым прищуром ответил Нечаев. — У нас тут все люди на виду, и проверяем мы их в деле. Разрешите идти, товарищ командир? — спросил он, резко повернувшись к Трошину.
– Иди, Николай. Потом подробно расскажешь, что за мужики…
Когда начальник разведки с бойцами отошли на приличное расстояние, «московский гость» спросил, играя желваками:
– Это у вас всегда так с дисциплиной? И что это сержант на меня так окрысился? Мы вроде из одного ведомства.
– Нет, вы из разных, — ответил вместо Славы Белобородько. — Он из того ведомства, что за полтора месяца четыре сотни километров по лесам и под бомбами отмахало, кровь свою проливая. А вы, не в обиду будь вам сказано, из того ведомства, что его проверять приехало. Как он ее проливал. С должным воодушевлением али как? И мой вам совет, как старшего товарища по партии, не рубить сплеча и не делать поспешных выводов! Кстати, если вы про мою компетентность задумались, то смею вас уверить — она достаточная. На фронте я с пятнадцатого года, и, кабы не попотчевали меня слегой по голове в двадцать четвертом, глядишь, и дивкомиссаром сейчас был. А так, — Валерий Иванович снял очки и показал их чекисту, — без них и заголовки в «Правде» прочитать не могу. Так что знаю, о чем говорю…
«Надо же! — изумился Вячеслав. — Чекист наш смутился! Может, зря мы на него так накинулись?»
В молчании командиры пошли дальше по улице. Лейтенант госбезопасности выглядел сконфуженным, а комиссар и командир партизан не хотели продолжать беседу в таком тоне.
– Прошу извинить, товарищ батальонный комиссар, — неожиданно сказал Новиков, остановившись, — был неправ. И обещаю, что отныне не буду рубить сплеча. А вопрос задать можно?
– Конечно, Сергей Афанасьевич, это же ваша работа — вопросы задавать и ответы на них находить. — Белобородько вернул очки на переносицу.
– Я про обмундирование разведчиков ваших. Очень необычное. Ни на наше, ни на немецкое не похоже. И лохматушки эти. — Он покрутил рукой в районе своего плеча.
– А это спасибо товарищам из спецгруппы, поделились образцами. У них, конечно, качество другое, фабричное. Но и мы не лаптем щи хлебаем. Если хотите, можем в мастерскую сходить, где наши шорники сидят, — говорил комиссар с искренним энтузиазмом и неподдельной гордостью за свои успехи. — Жаль, что в войска такую удобную амуницию не поставляют, но мы, как видите, и сами справляемся. Думаем, как с другими партизанами связь наладим — поделимся и с ними.
– Вячеслав Сергеевич, — обратился чекист к Трошину, — а кобура у вас, надо понимать, тоже нового образца? — Он показал на висевшую на ремне у партизана открытую кобуру, в которой пистолет удерживался только тонким ремешком. — Очень высоко она закреплена. А пистолет не выпадает?
37 
