Последние отзывы

  144  

— Мне... — вот у Бренды голос уже был не просто неровный, как у Малыша. Он ломался, плыл — начинало сказываться действие принятых ею «охотничьих» эликсиров. Интересно, как они с Эрикой могут пить эту гадость? Меня от одного запаха чуть наизнанку не вывернуло. — Мне эта мысль тоже не очень нравится. Хотя... возможно, рациональное зерно в ней и есть.

— Какое же?

— Мы — р-разные, — скрипуче произнесла моя жена, замолчала и на следующие полминуты словно бы выпала из мира — для меня. Не шевелилась, не дышала... затем она заговорила вновь — короткими фразами, медленно, старательно проговаривая каждое слово. — Вместе действовать. Не приучены. Не умеем. Умеем — разно. Получится — плохо.

— Но мы-то с тобой умеем играть в команде. — На Эрику, похоже, эликсиры еще не начали оказывать действие. Впрочем, орк разберет эти ведьмачьи штучки, — может, у них действие с сугубо индивидуальными внешними проявлениями.

— Мы — да. Они — нет.

— Все проще, — неожиданно спокойным тоном произнес Малыш Уин. — Действуем так: Крис идет вдоль этого берега. Я пересекаю эту возомнившую себя островом соплю и тоже двигаюсь по бережку. Ну а вы, мисс и миссис, стараетесь держаться подальше от шума прибоя.

— И так, пока мы не наткнемся друг на друга на дальнем мысе?

Легкое, едва различимое шуршание — кажется, это Малыш пожал плечами.

— Не думаю, что Рогген предоставит нам такую возможность.

— Ид'я — дур'цк'я, — теперь Бренда не столько выговаривала слова, сколько отстукивала зубами. — Л'чшей — н'т. Н'до идти!

— С одной только поправкой, — добавил я.

— Что еще?

— Я пойду в глубину острова. И, — я предупреждающе поднял руку, — это не обсуждается.

— А все-таки?

— Все-таки, — улыбнулся я, — даже с учетом действия ваших эликсиров я слышу шум прибоя лучше всех остальных.

Несколькими милями севернее, Бухта Смерти, Бренда Ханко.

Бухта была наполнена смертью. Вся, от берега до берега. А еще — отчаянием, яростью, гневом... И ненавистью.

— Ты понимаешь, что это за место? — тихо прошептала сестра.

Я молча кивнула.

Бойня. Здесь забивали котиков — из года в год, тысячу за тысячей. И ручьи крови стекали вниз, к берегу, и алая пена прибоя кипела вокруг багровых камней. Их шкуры шли на шубы китайским мандаринам или скороспелым богачам-янки... а порой и горели в печи, когда русские купцы не желали сбрасывать цену на свой товар. А духи этих котиков остались здесь... все еще здесь.

— Бренда... а если... ты сможешь позвать их?

— Не знаю, — прошептала я. — Не знаю, сестренка. То, чему я научилась в Мексике... здесь чужая земля и чужие боги.

— Но ты можешь попробовать...

— Сестренка... игра с духами не то дело, где можно пробовать.

Проклятый туман...

Где-то в тумане, Крис Ханко.

Сначала я не думал ни о чем. Просто крался сквозь туман, осторожно щупая револьверным стволом воздух перед собой. Неслышимой, бесплотной тенью струился он среди камней — это про меня. С неслышимостью, как я очень надеялся, дела у меня обстояли лучше, чем с бесплотностью.

Сначала я не думал ни о чем. Потом мысли все же начали появляться... мелкие, назойливые словно мухи — сколько ни отмахивайся, вьются и вьются.

Пришлось их ду-у-умать.

Самый громкий орган у человека — это сердце. Вы не поверите, с каким оглушительным грохотом оно умеет биться о грудную клетку. Бум-бум-бум-бум. И ведь никак не заглушить. Ну... почти никак.

Может, все-таки стоило выпить ту дрянь из флакончика? Пока давали...

И-эх! Кто бы поменялся сейчас со мной — одну руку на один глаз! Для револьвера вполне достаточно и правой, а вот глаз... Сколько ни тверди сам себе, что этот щедро напоенный влагой воздух — туман, густой, непроглядный, будь ты хоть о восьми глазах, дальше носа ничего не разглядишь... а мыслишка все равно грызет, не уходит.

Глаза, глаза, полцарства за глаза! Ну или хотя бы за один. А уж насчет полцарства я расстараюсь! Что, никому полцарства не нужно? Совсем никому?

И орк с вами! Не больно-то и хотелось отдавать.

Темнота. Темнота впереди, темнота вокруг. Где-то там, в этой тьме, притаился Рогген, тоже Темный. Совсем Темный... черный. Черный маг. Эх, надо было звать да Косту на помощь! Бренда не позволила. Зря. Колдун колдуну, может, глаза и не вырвет, зато вот подтолкнуть падающего коллегу... хорошо оструганным колом... чуть ниже спины — таких прецедентов в истории зафиксировано множество. А Рогген сейчас падающий, точнее, уже упавший так, что дальше почти и некуда. Замок, слуги, библиотека заклинаний, амулеты и, главное, Источник — всего этого он лишился, сумев выскочить из-под удара в самый последний миг, в исподнем, как сказали бы про человека. И сейчас он слаб, очень слаб, силы его хватает лишь на дешевые фокусы вроде натягивания личины убитого им шкипера браконьерской шхуны или вот этого тумана. Да и то не без подготовки, а быстрые боевые спеллы он кастовать не может.

  144