Последние отзывы

  27  

Выкрики недовольства стали громче, но Дон перекричал их.

– Я являюсь капитаном, и это приказ. Вы оставите только те вещи, которые я перечислил, все остальное принесите сюда в течение получаса. От этого зависят ваши жизни.

Пассажиры неохотно разошлись, недовольно переговариваясь. Дон улыбнулся про себя, подумав, что ему никогда не добиться популярности, если в опросах общественного мнения будут участвовать эти люди. Но он должен спасти их жизни, нравится им это или нет. Один человек остался и сейчас приближался к нему. Он выглядел знакомым – худой, загорелый мужчина с пышными усами.

– Мое имя Дойле, капитан, – представился он, – я секретарь генерала Бригса.

– Что я могу для вас сделать?

– Не для меня, а для генерала, – улыбнулся Дойле, игнорируя слышавшуюся в голосе Дона гневную интонацию. – Он желал переговорить с вами. Так ли чрезмерна его просьба?

Дон колебался. Он помнил о своем обещании переговорить с Бригсом. Ему все равно придется заниматься этим, и не все ли равно, когда это произойдет, сейчас либо после того, как будет выброшен излишний груз.

– Хорошо, я пойду прямо сейчас.

– Я уверен, генерал оценит это. Спасибо.

Они зашли в рубку за ключами и направились к временной тюрьме.

Как только они зашли, генерал сразу же поднялся с койки.

– Очень хорошо с вашей стороны, что вы пришли сюда, капитан, – произнес он.

– Вы желали переговорить со мной, генерал?

– Да, если у вас есть на это время. Но что я действительно желал, так это извиниться за инцидент в моей каюте. Я, конечно же, отдал все свои сигареты – я так же хорошо умею подчиняться приказам, как и отдавать их. Однако я забыл одну пачку и закурил, даже не отдавая себе в этом отчет. Это и явилось причиной инцидента. Я очень сожалею, что так произошло.

– Так же, как и все мы.

– Уверен в этом. А сейчас, если можно это спросить, я хотел бы выяснить, как долго вы планируете держать меня в этом отсеке? Я не протестую против заключения, ваши действия полностью оправданы, но полагаю, срок заключения должен быть объявлен.

Дон быстро оценил ситуацию. Он нуждался в сотрудничестве с пассажирами, а перетянуть генерала на свою сторону было бы значительным подспорьем. Обуревавший ранее этим человеком гнев исчез, и он, казалось, каялся совершенно искренне. Больше не было смысла держать его взаперти.

– Вы можете уйти прямо сейчас, генерал. Это было не наказание, а лишь временная мера, пока мы не выяснили причину пожара.

– Очень любезно с вашей стороны.

Последние слова были сказаны холодным, формальным тоном, без теплоты, которую генерал высказал в своих объяснениях несколькими минутами раньше. Он и Дойле повернулись и тут же ушли. Дон посмотрел им вслед – его тревожило какое-то смутное воспоминание. Что же сказал тот матрос? Что в багаже было множество сигарет. Ладно, даже если генерал и соврал для того, чтобы выйти из-под заключения, это не так уж важно. Инцидент исчерпан, и ему следует подумать о судне.

Как только он ступил на последний марш лестницы А-палубы, он увидел потрясающее зрелище. Так как эта палуба являлась внешней обшивкой судна, то иллюминаторы из толстого вязкого стекла были вделаны прямо в пол. Они казались вделанными в раму кругами тьмы, двух ярдов в диаметре, испещренными точками миллиардов звезд. Из-за вращения корабля, которое возвращало его обитателям иллюзию веса, звезды, казалось, равномерно двигались. Исключая время отлета и прибытия, звезды были единственными предметами, которые можно было увидеть в иллюминаторы.

Нет, кое-что и еще – яркий свет далекого Солнца, не рассеиваемый атмосферой, отражался от множества предметов, текущих через пространство: столы, чемоданы, окорока, ковры, туфли, консервные банки, посуда – список можно было бы продолжить до бесконечности. Они медленно уплывали прочь, уменьшаясь и исчезая, а новые предметы занимали их место. Выбрасывание лишнего веса началось.

На площадке рядом с воздушным шлюзом царил организованный беспорядок. Над открытой дверью шлюза загружалась очередная партия. Каждая вновь прибывающая партия взвешивалась, вес записывался, а затем бесцеремонно бросался в открытую пасть люка. Когда шлюз наполнялся, люк закрывали, откачивали воздух и раскрывали створки наружного люка. Центробежная сила выталкивала груз, присоединяя его к длинному шлейфу обломков, медленно движущихся вслед за кораблем.

Контролирующий всю эту операцию главстаршина Курикка направился к Дону для доклада, как только увидел его.

  27