122 
— Гертруда занята, и в этом нет ее вины, — ответил я, не реагируя на его раздражение. — Будем справляться своими силами.
— С чего начнем?
У меня имелось несколько идей, но высказать их я не успел, так как в арсенал вошел лейтенант Марк ван Лаут, а следом за ним Ланцо ди Трабиа.
— Господин ван Нормайенн, кавальери его светлости хотел вас увидеть. — Солдат повернулся к гостю: — Его светлость просил за вас, прошу не покидать территорию арсенала и казарм без сопровождения гвардейцев. Вся ответственность за ваши поступки будет лежать на мне.
— Благодарю, лейтенант, за эту услугу, — сказал ди Трабиа. — Обещаю, что со мной не будет проблем.
Гвардеец оставил нас, а кавальери произнес:
— Герцог думает, что ничего бы не случилось, если бы он не пригласил вас в игру, синьоры, и считает себя виноватым в том, что не обеспечил должной охраны ваших вещей. Поэтому он отправил меня помочь вам, пока пытается разыскать кинжал по своим источникам. Также люди его светлости проверяют дно, контрабандистов и оружейников. Он объявил большую награду за возращение кинжала. Но две команды будут эффективнее, чем одна.
Старый рассохшийся шкаф с лакированными дверцами, что стоял запертым в углу, наверное, со времен падения империи, содрогнулся от удара изнутри так, что над ним поднялось целое облако густой пыли.
Взгляды всех присутствующих обратились на мебель. Правая дверца между тем треснула от очередного толчка, развалилась на две половинки, и из темного чрева появилась знакомая рука с длинными, пепельно-серыми костлявыми пальцами. Они оторвали вторую дверцу, и достаточно недовольное этим препятствием Пугало вывалилось в зал.
Шуко смотрел на него с отвращением, словно перед ним была опасная змея, Натан грязно выругался по-ньюгортски и зашарил на поясе в поисках отсутствующего кинжала, кавальери не видел ничего и с недоумением смотрел на внезапно развалившуюся мебель.
— Спокойно, Натан, — сказал я, видя, что страж лепит знак. — Он со мной.
Маэстро высказался еще более витиевато, но предложение не закончил, так как в проеме шкафа появилась Мила, и Пугало, галантно подав ей руку, помогло войти в комнату.
— Слава богу, что вы здесь, — сказала она. — Я знаю, где твой кинжал, Натан.
— Что?! — Он не поверил своим ушам.
— Я была в доме, когда эти четверо туда ворвались, и проследила за ними, отправив к вам Проповедника. Но вы, умники, были слишком заняты игрой в мяч, чтобы его слушать.
Она взвизгнула от неожиданности, когда Натан подхватил ее за талию, закружив по комнате, а затем звонко, мелодично рассмеялась, довольная тем, что смогла его обрадовать.
Ди Трабиа смотрел на стража во все глаза. Не каждый день увидишь, как человек сходит с ума.
— Мы разговариваем с душой, — пояснил ему Шуко. — Она знает, кто украл клинок и где его можно найти.
— Очень интересно. — По бородатому лицу Ланцо ди Трабиа было видно, что он сожалеет о том, что не видит доступное нам.
— Район Аугусто, траттория «Короли». Они там, и Проповедник за ними приглядывает.
Я озвучил ее слова кавальери.
— Аугусто — это городское дно, — сказал он. — Ниже просто не бывает. «Короли» — место, где собираются артели защитников.
И, видя, что мы не понимаем, пояснил:
— Так себя называют крупные воровские шайки, контролирующие южную часть Ливетты. Я могу обратиться к герцогу, за пару часов мы соберем достаточно людей, чтобы наверняка решить все вопросы так, как нужно нам.
— Слишком долго, — не согласился я. — К тому же большую толпу очень тяжело скрыть от глаз жителей той дыры. Даже мы четверо будем слишком заметны. Придется раздобыть одежку похуже, вот об этом и надо позаботиться немедленно.
Натан, уже готовый к бою, пристально разглядывал торчащее у шкафа Пугало. То делало вид, что его интересует лишь серп.
— Он мне очень помог, — встала на сторону одушевленного Мила. — Иначе бы я добралась до вас лишь еще через час.
С этими словами она чмокнула Пугало в щеку, и то, отшатнувшись, приложило руку к месту поцелуя. Выглядело оно при этом донельзя смущенным.
Район бедняков располагался на правом берегу Иберио, в том месте, где река разделялась на два русла, которые сливались вновь лишь через лигу, уже за городской чертой.
Местечко было так себе, особенно после захода солнца. Все лавки уже закрыты мощными ставнями, люди разошлись по домам, на улицах осталась лишь всякая пьянь, нищие и те, кто не боялся за свою жизнь и кошелек. Мы стояли в темной, зловонной подворотне, откуда до «Королей» было всего лишь ярдов сорок. Мила попросила нас подождать здесь, сказав, что разведает обстановку и проверит, как там дела у Проповедника.
122 
