Лёгкий, ненавязчивый романчик 
66 
Последним, да не совсем… подойдя к распростершемуся в пыли телу, я на всякий случай отпихнул носком сапога тяжелый, богато украшенный резьбой посох и, наведя револьвер чуть пониже костяного налобника, скомандовал:
– Вставай.
Гоблин даже не шевельнулся.
– Вставай-вставай, – повторил я. – На тебе не видно дыр от моего напарника… а сам я пока не страдаю склерозом по части того, кого и сколько раз пристрелил.
– Ну, попробовать-то можно было, – проворчал гобл, перекатываясь на бок.
– Шаман?
– Старший шаман, – гоблин попытался было потянуться за посохом, но ствол «тигра» неодобрительно качнулся – и гобл стремительно отдернул лапу. – Ыыгыр Ойхо Третий, старший шаман гоблинов Кривого Ручья.
– Третий, это хорошо, – констатировал я. – Если будешь хорошо себя вести – получишь шанс завести Четвертого.
– Чтоб я да поверил бледношкурому…
– Не хочешь – не верь, – благодушно согласился я. – Тогда можем подойти к этому вопросу с другой стороны – ты предпочитаешь, чтобы я пристрелил тебя прямо сейчас или все же желал бы несколько отсрочить свою встречу с Верховной Задницей?
– Вскоре сюда вернутся наши воины, – мрачно предрек гобл. – И тогда…
Я изобразил глубокую озабоченность… затем задумчивость.
– Случаем, не те воины, которые столь любезно одолжили мне куртку и коня?
Судя по раздосадованной роже Ыыгыра, моя догадка оказалась верной.
– Значит, так, зеленый, – сказал я. – Начиная с этого вот момента я – твой самый лучший и близкий друг. Как у вас там говорится в таких случаях? Моя шкура – твоя шкура? Ну, ты понял…
– Понял, – шаман встал. – Чтоб ты лопнул, обожравшись невымоченных тушеных бобов, бледношкурый!
– Это было проклятье? – с интересом осведомился я.
– Проклянешь тебя, как же… талисманами обвешался от шляпы до сапог. Грипмпфелд сработал, да?
– Эй, Ханко! Неохота прерывать беседу с твоим новым приятелем, но не мог бы ты хотя бы отвязать нас?
Патрик Мигер, полуживой
Проводник отвернулся от гоблина и, неторопливо подойдя к ирландцу, с интересом посмотрел на него.
– Рад встрече, капитан. Хотя, – улыбнулся он, – не могу не отметить, что в прошлый раз ты выглядел не в пример лучше.
– Мистер! – Линда, похоже, уже успела почти полностью оправиться от последствий своей недавней слабости. – Немедленно снимите меня отсюда… и дайте что-нибудь, чем я могла бы прикрыться!
– А надо ли? – весело заметил кто-то за спиной капитана. – По-моему, вы и сейчас выглядите просто превосходно.
Вывернув голову, Мигер сумел-таки разглядеть говорившего – им оказался тот самый гном-полукровка, на которого вечность назад указал ему Ханко в «Хромом мустанге». Он ничуть не изменился – даже торчащая у него изо рта длинная кубинская сигара была той же длины, как и ее запомнившаяся капитану товарка. Единственной новой деталью была длинная черная винтовка, которую полукровка небрежно нес на плече, придерживая за приклад – ствол ее при этом возвышался над шляпой гнома не меньше чем на ярд.
– Что-о-о? – на несколько секунд агентесса замолчала, то ли будучи не в силах подобрать адекватные обуревавшим ее эмоциям слова, то ли просто задохнувшись от подобной наглости. – Да как вы смеете?!!
Крис Ханко, полуобернувшись, окинул мисс Келлер быстрым взглядом – и немедленно отвернулся.
– Лучше мне на это не смотреть, – пробормотал он, уставясь в землю перед собой. – А то…
– Мы ей уше битый чаш то же шамое твердим, – пожаловался сержант. – Может, хоть вам она поверит?
– Так все же, – громко осведомился полукровка, останавливаясь позади капитана. – Какая, по-вашему, сила, прекрасная леди… ведь вы настоящая леди, с первого взгляда видно…
При этих словах гнома Линда, бешено взвыв, рванулась вперед – но гоблинские ремешки были рассчитаны и на куда более буйную дичь.
– …может помешать нам, – невозмутимо продолжил гном, – попросту развернуться и уйти?
– Как насчет людской солидарности? – предложил Моргенау.
– Не пойдет, – отрицательно мотнул головой Уин. – Я – не человек.
– О, прошу прощения… мне вас не видно.
– А из сострадания?
– Тоже мимо, – отозвался Ханко. – Если говорить о сострадании и милосердии, то проще всего было вас пристрелить.
– Оштается только жадношть, – сержант Флеминг был, похоже, чуть ли не единственным из участников дискуссии, которого происходившее откровенно забавляло. – Вы, парни, шогли ради наш такую уйму патронов…
66 
