очень нудно 
144 
— Твои извинения приняты, — холодно ответила я, прерывая поток его бессвязных оправданий. Криво улыбнулась, пытаясь смягчить невольную грубость. — Дольшер, все в порядке. Как говорится, все хорошо, что хорошо заканчивается. И я не держу зла на твою мать. Она поступила так, как подсказывало ей сердце.
— Зато я держу! — с неожиданной яростью прорычал Дольшер. Шагнул ко мне, сграбастал в охапку, словно несмышленую девочку. — Киота, моя маленькая Киота. Прости, я очень, очень виноват перед тобой. Я сделаю все, лишь бы загладить свою вину. Слышишь меня? Все!
Я молчала, глядя в его насыщенно-желтые глаза. Кожу жгло от его объятий, губы чесались так, будто их покусали сотни пчел. Быть может, прав Вашарий? Лучше сделать что-нибудь, чем потом всю жизнь корить себя за упущенную возможность. Дольшер поступил жестоко, но и я не была с ним честна. В общем-то мы квиты. У него хватило смелости признать ошибки. Даже представить страшно, чего ему стоил этот визит. Ему, признанному сердцееду и ловеласу, просить прощения у обычной магички средней руки, осмелившейся поспорить на его чувства!
— И ты извини меня, — сказала я, выдавливая слова из пересохшего горла. — Когда я заключала пари, то даже не представляла, как все повернется в итоге.
— Надеюсь, ты не успела в те несколько минут визита Марьяна поспорить с ним еще на что-нибудь? — лукаво прошептал Дольшер, щекоча своим дыханием мое ухо. — Иначе я этого мерзавца отправлю в самый дальний из обжитых миров!
— Нет. — Я расслабилась в объятиях Дольшера, позволив тугой пружине напряжения отпустить меня. — Не поспорила. А почему это тебя так волнует?
— Я подумал, что этот комплект должен божественно смотреться на тебе. — Дольшер легонько поцеловал меня в лоб. — Не хочешь продемонстрировать? А потом вместе решим, стоит ли его возвращать в магазин.
Я запустила пальцы в густые волосы Дольшера, привлекая его к себе и обрывая ставшим бессмысленным разговор. Нижнее белье, бывшие любовники и другие миры — разве это имеет значение, когда внутри все поет от предвкушения сладкой истомы?
Кстати, комплект нижнего белья я все-таки примерила. Много позже. После чего нам вновь с Дольшером стало не до разговоров. И он был прав — в его объятиях я научилась кричать от удовольствия и молить о продолжении сладкой пытки. Благо что от соседей нас отделяла звуконепроницаемая стена его чар.
ЭПИЛОГ
Я нежилась на кровати под яркими лучами утреннего солнца. Дольшера рядом не было. Когда я проснулась — другая половина кровати оказалась пуста. И я почти не расстроилась, предполагая это с самого начала. У всех нас есть свои недостатки. У Дольшера это непостоянство. Ну что же, я знала, с кем связываюсь. Но это стоило того!
Широко зевнув, я перевернулась на другой бок. И замерла, увидев выходящего из кухни Дольшера с двумя чашками кофе.
— Твой будильник обшипел меня и едва не покусал, — пожаловался он, протягивая одну из них мне. — А огненный шар в плите давно пора заменить — искрит, того и гляди пожар устроит. Ты в курсе?
— Угу. — Я кивнула, осторожно пригубив обжигающий напиток. Метнула быстрый взгляд на Дольшера. — А почему ты остался? Я полагала, ты потеряешь ко мне интерес сразу после ночи. Как у тебя постоянно происходит.
— Я сам удивлен. — Дольшер вальяжно развалился на подушках рядом со мной, обнаженный и прекрасный. — Но когда я проснулся сегодня утром, то понял, что хочу и последующие рассветы встречать с тобой под боком. Ты так забавно сопишь!
— Ну спасибо… — протянула я, слегка смутившись от сомнительного комплимента. — Хорошо хоть не храплю.
Дольшер перевернулся на живот и ласково поцеловал меня в плечо.
— Ты уже решила, что делать дальше? — спросил он, болтая ногами в воздухе. — Твой долг перед департаментом погашен, но я всегда жду тебя на рабочем месте. Более того, уже договорился с Карией, заведующей лабораторией вещевиков, что она примет тебя под свое крылышко. Конечно, она была далеко не в восторге от этой вести, но, полагаю, изводить тебя бесчисленными придирками не станет. Кария всегда ценит в людях прежде всего преданность делу и знания, а остальное — на втором плане. Ну и, понятное дело, зарплата у тебя будет не пять, а десять хардиев. На первое время, потом посмотрим.
Я задумчиво почесала нос. Вернуться в департамент? Где каждый начнет тыкать в меня пальцем, обсуждая новую пассию главного начальника? Ну уж нет! И потом, даже с зарплатой в десять хардиев я до конца жизни не расплачусь с Вашарием.
144 
