Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
120 
– Ты обвиняешь саэру Яльгу в убийстве? – Гаральд нахмурился. – Но она весь день была дома. И это подтверждает тот же Драйк.
– Нет, сама она, понятное дело, нож над Ксаной не заносила. – Я слабо усмехнулась, представив пожилую женщину в роли зловещего убийцы. – Но…
Я не успела закончить фразу. Гаральд прижал палец к губам, призывая меня к молчанию, и красноречивым жестом обвел комнату, полную народу. Да, все присутствующие были заняты своими разговорами, но гул на миг словно притих. Действительно, что-то я разоткровенничалась. Мало ли кто меня услышит и какие выводы сделает.
– Пойдем, я знаю место, где мы сможем спокойно поговорить. – Гаральд протянул мне руку, и я со вздохом сожаления выбралась из уютного кресла. Одним глотком допила остывший напиток и, поставив опустевшую кружку на ближайший столик, отправилась вслед за целителем.
Впрочем, наше путешествие не продлилось долго. Гаральд привел меня в соседнее помещение, которое, видимо, кто-то из домочадцев использовал как склад ненужных вещей. Для кладовки эта комната была слишком большой, а для кабинета или гостиной – слишком захламленной. Столы, стулья и кресла стояли вперемешку, теснясь друг к другу. К окну нельзя было подойти, чтобы не споткнуться о всевозможные вещи, сваленные прямо на пол.
Гаральд щелчком пальцев пробудил от спячки несколько свечей, расставленных по разным углам комнаты, и темнота с недовольным шорохом съежилась, спрятавшись в щели между половицами. После этого целитель тщательно закрыл за нами дверь, и сразу же воцарилась благословенная тишина.
В этот момент меня кольнуло неясное сомнение в верности моего поступка. Стоило ли идти за целителем в пустое помещение? В Пакасии подобное поведение для незамужней девушки считалось недопустимым и просто позорным. Мало ли чем мы можем заниматься за закрытыми дверьми. Но в Ромалии, насколько я поняла, нравы были куда свободнее. Я не поймала на себе ни единого осуждающего взгляда, когда мы пробирались к выходу из гостиной. С любопытством на меня смотрели, это да, но не с презрением. Но не станет ли волноваться Фабион, не обнаружив меня там, где оставил?
«О-о-о, за него не беспокойся, – с насмешкой заявил внутренний голос. – Кто-кто, а он тебя точно отыщет. Это скорее Гаральду надо переживать, что он увел тебя подальше от людей».
– Если ты стесняешься быть со мной наедине, то я могу оставить дверь открытой, – тут же проговорил он, словно прочитав мои мысли. – Правда, тогда каждый посчитает своим долгом заглянуть сюда и узнать, о чем мы шепчемся, но я готов пойти на эти неудобства, если тебе будет спокойнее.
– Да нет, все нормально, – медленно произнесла я. – Мне глупо беспокоиться за свою репутацию, поскольку я давным-давно потеряла малейшие ее остатки, отправившись в бега с Ольеном. Вопрос в другом: не страшно ли тебе вызвать гнев моего сводного брата?
– О да, я заметил, что он весьма ревнив, – с улыбкой признался Гаральд. – Видимо, Ольен тебя очень любит.
– Ты даже не представляешь насколько. – Я хмыкнула, невольно вспомнив про его сделку с демоном.
Затем тяжело опустилась на подлокотник ближайшего кресла, сгорбилась и спрятала лицо в раскрытых ладонях. Опять накатила усталость, смешанная с безумным желанием лечь прямо на пол и немедленно заснуть. В ушах поселился навязчивый звон, который становился то тише, то громче, накатывая как прибой.
– Хеана… – Я почувствовала, как Гаральд подошел ближе. С какой-то нерешительностью тронул меня за плечо. – Прости, я, наверное, не должен этого делать. Но… Кто ты на самом деле? И кто такой Ольен?
– Ты нам не веришь? – вопросом на вопрос ответила я, пытаясь побороть странную слабость, от которой начали дрожать коленки.
– Не верю. – Гаральд покачал головой и привычным жестом взъерошил огненно-рыжую шевелюру. В его серых глазах загорелся ироничный огонек. – Прости, Хеана, но не верю. Как тебя зовут на самом деле?
Я знала, что надо молчать, а еще лучше – бежать из этой комнаты. Но при всем желании не могла пошевелить и пальцем. Казалось, что мое тело превратилось в горячий кисель. В голове не осталось ни одной мысли, кроме одной: надо ответить на все вопросы Гаральда. Это не было неприятно. Напротив, словно кто-то щекотал меня изнутри, побуждая открыть рот и выложить ему все, что я знаю.
– Тот напиток. – Каждое слово не по теме словно обжигало губы. – Что было в той кружке на самом деле?
120 
