Последние отзывы

  32  

– Айсуо, было ли так, как говорит эта женщина?

– Было, Янтарный Лед.

– Похоронил ли ты тело прежнего хозяина с почестями?

– Я… обрушил на него скалу и прочел молитву.

Роннен Крим еле слышно фыркнул.

– Этого достаточно, – кивнул Илантир. – Теперь слушай свой приговор.

Кажется, все в комнате затаили дыхание.

– По убийству прежнего хозяина признаю тебя невиновным. Ты действовал по приказу, и не твоя вина, что приказ оказался… неверным. – Ага. Приказ был идиотским, и, по-моему, все присутствующие это понимали. Но Янтарный Лед пожалел Дейвина. О мертвых или хорошо, или ничего.

– По осквернению памяти прежнего хозяина… – Ничего себе! Похоже, именно это является главным пунктом обвинения. – Признаю тебя невиновным.

У Айсуо отвалилась челюсть. Крим холодно поинтересовался:

– Основания?

Янтарный Лед надменно вскинул голову. У них что, спрашивать причины решения считается оскорбительным?

– Меч Айсуо не был признан боевым. Он тренировочный, и таковым записан в Книге Статусов. Дейвин не имел права на боевой меч. На тренировочный же не распространяются правила воинских кодексов. И то, что Айсуо живой, не меняет фактов.

На физиономию мальчишки страшно смотреть. Радость от спасения мешается со жгучим стыдом. Неполноценный. Тренировочный. Оправдан по глупости и неспособности служить, как настоящие мечи. Надо будет потом утешить как-нибудь.

Роннен кивает. Решением Илантира он явно недоволен, но все же цедит сквозь зубы:

– Признаю.

Ответной усмешкой Янтарного Льда можно, наверное, хлеб резать.

– Выбор женщины в хозяйки считаю законным, так как господин мой, – короткий поклон в сторону лорда Крима, – назвал ее равной мужчинам и захотел присяги. В случае, если Иана Герасимова присягнет – ты оправдан, меч Айсуо. В будущем веди себя осторожней.

Обнять бы малыша, да не знаю как.

Хороша ловушка, однако же! Илантир ухмыляется, не скрываясь. Одновременно послужить хозяину и поставить зарвавшегося человека на место – это надо уметь. Хочется спросить, что будет, если я не присягну. Открываю рот – и тут же его закрываю, глотаю ругательство: Янтарный Лед все еще придерживает Айсуо. За горло. Как бы невзначай стискивает руку – глаза мальчишки на секунду становятся большими и круглыми, – кивает приветливо, ослабляет хватку. Все понятно.

– Итак, меч остается при тебе. – Крим быстро приходит в себя. – Присягнешь ли ты мне на верность, Иана? Пойдешь ли под защиту рук моих, согласна ли получать верность за верность, честь за служение и смерть за предательство?

А у меня, блин, есть выбор? Айсуо смотрит умоляюще, и поди разбери, о чем просит: то ли о жизни, то ли о правде. Извини, мальчик, если что не так. Но выбора нет. Ты просто еще маленький, не знаешь: за людей почти всегда решают другие. Или жизнь. Даже когда мы считаем, будто выбрали сами, на самом деле в дело вступают опыт, возраст, обстоятельства, настроение, наконец…

Хочу ли я давать обещание? Нет, конечно. Это закрывает пути назад – если таковые еще возможны. Это привязывает меня к сомнительному типу с неопределенным будущим. Привязывает надолго, возможно, навсегда.

Сдержу ли я слово?

Если не возникнут совсем уж невероятные обстоятельства – сдержу.

– Да, я присягну тебе.

Глава 5

Мент и кровавая заря

Здесь и сейчас

– Над городом занималась кровавая заря…

Мой обычный зачин. Риан сидит на коленях у Ливиса, умильно глядит мне в рот и вообще ведет себя образцово-показательно. Будто не он вытребовал сказку чуть ли не шантажом.

Сегодня до полудня я дежурю в караулке. Сын торчит тут же. Потом его заберет Нен-Квек: на семейном совете решено не выпускать деятельного отпрыска из виду. А то ходят тут всякие с конфетами. Сегодня меч дают посмотреть, завтра с внутренностями мешка познакомят и унесут далеко-далеко. А маме с папой переживать, с ног сбиваться в поисках или ждать ультиматума, подкрепленного в качестве увесистого аргумента отрезанным детским мизинчиком? Нет уж, дудки!

А раз ребенок сплавлен на меня, значит, подавай ему сказку. Заодно мои побасенки слушает вся караулка и парочка арестованных. Сама виновата: нечего было языком ляпать!

Байки про кровавую зарю и Джека-Потрошителя мы сочиняли еще в школе, на спор. Здесь оставалось только вспомнить их и немного адаптировать к окружающему миру. Клустициус Шпикачка до сих пор подговаривает меня записать весь этот бред и издать. Я отмазываюсь: во-первых, лень, во-вторых, не хочется лишать приработка Нен-Квека. Он продает истории заезжим менестрелям. Вон как Нен-Реус с интересом прислушивается! Наверняка отцу перескажет.

  32