33 
Рыжеволосая девушка молча склонила голову, признавая правоту Далиона. А Эвелина пристально рассматривала свою рубашку, по которой вновь поползли красные разводы. И боролась с диким желанием попробовать на вкус свою кровь.
Медленно тянулось время, оставшееся до превращения. Каждый день оборачивался для Эвелины кошмаром. С каждым прожитым мгновением пить хотелось все сильнее. Это желание изнуряло девушку. И даже ночью не было покоя от сильнейшего чувства жажды. Чужачка ворочалась без сна, боясь закрыть глаза, потому как уже знала, какие картины предстанут перед ее внутренним взором. Каждый раз, стоило ей лишь соскользнуть в липкую паутину кошмара, она видела одно и то же. Маленькая девочка бежит по темному ночному лесу. Спотыкается, едва не падая, но упрямо продолжает свой путь. Эвелина всегда видела ребенка сзади и чуть со стороны. Будто следя за девочкой из густого бурелома. Девушка не знала, что так пугало ее в этом сне. Может быть, полная тишина, которая всегда в нем царила. Нет, каким-то шестым чувством Эвелина понимала, что ребенок очень напуган и плачет. Но не слышала этого. Все ее внимание было приковано к тоненькой шейке девочки, которую, казалось, можно переломить двумя пальцами. Или, возможно, страшило ее то, что с каждым новым сном расстояние между ней и ребенком сокращалось. Еще день или два – и чужачка неминуемо должна была настичь девочку из сна. Но зачем? Чтобы заглянуть в ее лицо? Увидеть полные ужаса глаза и рассмеяться, торжествуя победу? Эвелина не знала. И не стремилась узнать. Поэтому она всеми возможными способами старалась избегать сновидений. Металась по тесной комнатушке до рассвета, боясь присесть на кровать даже на миг. Потому как понимала, что встать уже не сможет – безвольно погрузится в черное забытье. Однако долго так продолжаться не могло. После первых же бессонных суток имперка едва не грохнулась постыдно в обморок на глазах у младших гончих. Шел обычный урок. Хозяин показывал своим новым ученикам элементарные приемы фехтования, заставляя повторять их до тех пор, пока руки не начинали действовать самостоятельно, не дожидаясь команды мозга. Эвелина стояла в стороне, с легкой усмешкой наблюдая за старанием гончих. Она в свое время уже проходила через такие же испытания. Но вдруг накатила волна слабости. Видимо, кроме бессонной ночи сказалась и кровопотеря, пусть и не очень большая. Рана от когтей перекидыша после поединка с Далионом больше не затягивалась – приходилось менять повязку несколько раз в сутки. Вот и затянуло все перед глазами багровой пеленой изнеможения. Стало душно. В оглушительной тишине в ушах отдавался лишь бешеный стук сердца – больше никаких звуков. Мир вокруг отодвинулся, стал блеклым и невыразительным. Благо, Далион вовремя заметил, что с его тенью творится что-то неладное, и успел незаметно подхватить девушку под локоть. Затем кивнул Шари, который вместо него повел урок, а сам отвел чужачку в свой кабинет. Если младшие гончие и удивились этому, то не показали вида.
– Плохо? – спросил он, усаживая девушку в свое кресло. Эвелина с недоумением на него посмотрела. Она не понимала, чего от нее хочет этот мужчина. Девушка вдруг с невольным страхом осознала, что вообще забыла – кем он является. Далион хмыкнул и, небрежно замахнувшись, отвесил пощечину своей тени. От несильного удара голова Эвелины мотнулась в сторону, но способность соображать вернулась почти сразу.
– Тебе плохо? – повторил вопрос мужчина. – Или мне повторить?
– Не надо, – глухо отозвалась девушка, растирая щеку. – Мне уже лучше. Спасибо.
– Ты сегодня ночью спала? – продолжил расспросы Далион. По тому, с каким смущением девушка отвела взгляд, он все понял и без слов. – Почему? Тебе сейчас необходимо много отдыхать. Иначе ты ослабнешь и станешь уязвима для зверя. А ведь до превращения еще несколько дней.
– Разве это отдых? – глухо спросила Эвелина. – Каждую ночь одно и то же. Кошмары, так напоминающие реальность, что не сразу понимаешь, где правда, а где сон.
– И что ты видишь в своих видениях? – с легкой искоркой любопытства в глазах поинтересовался Далион.
– Девочку, – с неохотой ответила чужачка. – За которой я слежу. С каждым разом она все ближе и ближе ко мне. Я боюсь, что вскоре загляну в ее лицо, и случится что-то страшное.
– Ты боишься, что, когда девочка обернется, ты увидишь свое лицо? – догадливо усмехнулся мужчина. Эвелина лишь опустила глаза.
– Ну что же. Превращение и в самом деле близко, – констатировал Далион. – Я распоряжусь, чтобы на ночь тебе давали сонный отвар. После него кошмары не будут тебя мучить.
33 
