Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
65 
После пляжа, потрясенные рассказом совершенно случайной женщины, они зашли в кафе поужинать. Уже смеркалось, Женя с Вилли сидели на террасе и ели жареную рыбу.
– Да, я предложил тебе проехаться до Маркса, благо здесь километров семьдесят, не больше, чтобы навести справки о смерти Гончарова, но кто бы мог подумать, что какая-то тетка на пляже расскажет нам эту дух захватывающую историю с двумя беременными девушками с мельницы, отравлением, изнасилованием и зверским убийством с применением ножа и топора…
– Может, она склонна фантазировать? Может, это какая-нибудь ненормальная, а мы ее слушали… – предположила Женя, все еще находясь под впечатлением рассказа.
– А ты позови официантку, давай у нее расспросим…
Женя подозвала девушку в голубой юбочке и белой блузке и, предложив ей присесть за их столик, спросила:
– А это правда, что вашего художника, Романа Гончарова, отравили его же любовницы?
– Ой, что вы! – оживилась миниатюрная официанточка. – Его отравили крысиным ядом, это так, да только те девушки, которые с ним жили на мельнице, и сами пропали… Кто говорит, что их убили, как свидетельниц, а кто… Но я не верю в это. Вика не способна на такое…
– А вы что, были знакомы с этой девушкой?
– Я училась вместе с ней в медицинском… По своей профессии не пошла, знаете, как мало платят медсестрам… Я вышла замуж, родила ребенка, и одна моя знакомая помогла мне устроиться в это кафе… Платят, конечно, немного, но работа интерес…
– Вы знали Вику Ананьеву? – перебила ее Женя.
– Да, она была хорошая и добрая. И я не верю, что они с той, Шелестовой, отравили Романа. Они его любили. Его нельзя было не любить. Он же был гений! А вы кто? Из газеты?
– Нет, – с напускной важностью ответила Женя. – Я романы пишу. Детективные… Хотела вот написать о Романе…
– Тогда сами и придумывайте финал… Никто не знает, где Вика, где Марина…
– А что стало с его матерью? Это правда, что она уехала за границу и вышла там замуж?
– Да, правда, как правда и то, что она уже давно вернулась оттуда. Вроде бы она не разошлась с австрийцем, но живет с евреем, в Саратове. Одна моя знакомая видела ее, говорит, что Гончарова очень изменилась, перекрасилась, стала шатенкой, но выглядит отлично… У нее художественный салон в самом центре города, где она продает картины своего сына…
– Тогда нам шампанского, только очень холодного, – сказал Вилли и многозначительно посмотрел на Женю.
– А где можно купить ваши книги? Назовите свою фамилию, – попросила официантка.
– Оськина. Евгения Оськина, – отчеканила Женя. – Не слыхали?
– Как же. Слыхала и даже читала, я, знаете ли, люблю читать, да только времени маловато…
– А ты говоришь. – Вилли поцеловал ее в машине. – Может, нам с тобой на самом деле написать книгу? История-то необычная, правда, жутковатая…
– Мне словно снится сон… – прошептала она. – Вилли, ты такой умный… Надо же, догадался, откуда ветер дует…
– С Волги, Женечка, с Волги… Городок маленький, и эту историю знает каждый ребенок…
– Значит, Фильчагина… И наши девчонки…
– Ты не хочешь встретиться с ней? Поговорить по душам?
– Но зачем?
– Уговоришь ее продать нам портреты кисти Романа Гончарова.
– А что, если она и меня… того… укокошит? Как их?
– Нет. Неужели ты не поняла самого главного в этой истории?
– Не знаю…
– Женя, она хочет, чтобы ее вычислили, понимаешь? Она играет с судьбой… Поэтому-то она и подстроила все это между Алексеевкой и Базарным… Чтобы обратили внимание и пришли к ней… Она не только преступница, она и жертва, ведь это ее сына убили… А она отомстила…
– Тогда, может, оставить ее в покое?
– Можно было бы, если бы не портреты… Она должна заплатить за свое преступление обществу…
– То есть тебе?
– Пока мне… Но портреты потрясающие, им цены нет, понимаешь? К тому же пусть уж лучше они будут у меня, то есть у нас, так их хотя бы не узнают…
– Но ты же узнал?
Вилли умирал от желания купить гончаровские работы, и Женя сдалась.
– Позвони ей и назначь время. Я уверен, что в мастерской, кроме нее, никого не будет.
– А что мне ей сказать?
– Передай привет от Ананьевой и Шелестовой… И скажи, что хочешь купить портреты. Она поймет. Она ждет подобного визита уже три года…
– Мария Петровна, так как же вы нашли их?
– Бог, наверное, помог… или дьявол… – Она отпила коньяку и закусила лимоном. – Я просто зашла в магазин купить чулки, вот и все. Зашла и увидела их. Не могу сказать, что сразу поняла, кого вижу перед собой. Ведь, как я уже говорила, я их не видела никогда. Только их портреты. Эти работы я всегда возила с собой. Они были у меня и в Вене, и в Саратове. Когда постоянно видишь лица этих девушек, привыкаешь к ним и воспринимаешь их не как живых людей, а именно как портреты. К тому же тогда они были молоды, очень молоды, им было по семнадцать лет всего-то, и лица их были юными, свежими… Я вот спрашиваю себя: ну откуда столько ненависти в людях, столько зла?.. Ведь совсем девочки были. А когда я вошла в магазин и заговорила с Ольгой Воробьевой, то разве я могла подумать, что говорю с той самой Викой, которая дала выпить моему сыну крысиного яду. Конечно, она изменилась, и вместо длинных кудрявых волос у нее была стильная короткая стрижка… Что же касается Ирины, то она больше походила на свой портрет…
65 
