Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
19 
Ну вот зачем, зачем она так? А еще подруга называется… Даже если и права, что она может сделать? Она ж не виновата, что так получилось… Что именно в Кокуй принесло на проверку Анночку Васильевну, что воды в гостинице не оказалось, что перепутала она в поликлинике гинеколога с маммологом, что… Да мало ли сколько их, этих самых «что»…
В общем, настроение ей Ленка испортила окончательно. Благо что его на усталость и волнение можно было списать. Да еще то благо, что отпустили молодых с гулянья пораньше – свою первую ночь они должны были провести на даче, за городом. Это Ксения Львовна так придумала – чтоб на даче. Чтоб не было кругом никого…
Проснулась Маруся поздно. В открытую балконную дверь сочился свежий аромат дачного утра, теплого и праздничного. И пели птицы. И занавеска полоскалась на ветру игриво, и солнечный луч уперся ей в щеку, гладил нежно и ласково – вставай… Осторожно, чтоб не разбудить Никиту, она выскользнула из-под одеяла, накинула халат, вышла на балкон, потянулась от души так, что даже пискнуло где-то внутри и пробежала по телу легкая истома-радость. Утро и впрямь было чудесное. Такое же утро, как дома, в родном Кокуе. Боже, как давно она вот так не просыпалась, чтоб можно было выйти на воздух, потянуться навстречу солнышку…
Хотя здесь, на даче, все было по-другому, конечно. Там, дома, балкон ее светелки выходил на огород, на грядки с луком и с морковкой да на теплицу, похожую на сказочный стеклянный домик. И любоваться долго на все это огородное хозяйство там было некогда. Надо было подхватываться да бежать, суетиться по хозяйству, поливать-полоть да выгонять коров на выгон за усадьбой. А здесь… Здесь торопиться совершенно некуда. Ни коров тебе, ни огорода. Внизу – аккуратный зеленый газончик с клумбами диковинных цветов. Они с матерью там, дома, цветы совсем не выращивали. Поднимались сами по себе неприхотливые мальвы под окошком, да куст сирени в палисаднике радовал весной буйным цветением. А здесь – красота… И флоксы тебе, и левкои, и еще какие-то цветочки беленькие да розовые. И даже бассейн маленький среди газона есть, выложенный цветными камушками.
Красиво, конечно. Жаль только, что земля зазря пропадает. Вполне можно было бы вон там, за домом, грядки соорудить. Хотя бы для свежей зелени к столу…
Она, помнится, так и сказала Ксении Львовне про эти грядки, когда впервые сюда приехала. А та только рассмеялась весело, запрокинув голову. И ущипнула ее за щеку. И проговорила что-то ласковое – вроде того, хозяюшка ты моя домовитая… Она вообще с ней очень ласкова была, Ксения Львовна. И наблюдала умильно, как Маруся ей все время по хозяйству помочь старалась. В тот день, когда они сюда впервые приехали, Маруся сразу воды в ведро набрала, тряпку нашла да давай пол на веранде намывать… А чего зря без дела сидеть? Не приучена она без дела сидеть. Это Ксения Львовна может целый день в плетеном кресле среди газона провести, прихлебывая кофе из чашечки да модный журнальчик листая. А у нее, хоть убей, не получается так вот красиво время проводить. Видно, на это дело свой талант нужен, чтоб от безделья удовольствие получать…
– Привет, родственница! Проснулась уже? – вздрогнула Маруся от мужского голоса, окликнувшего ее откуда-то снизу, и лихорадочно запахнула на себе халатик.
Перевесившись слегка через перила, она увидела идущего по дорожке к крыльцу лысоватого мужчину средних лет. Задрав голову, он улыбался ей, отчаянно щурясь на солнце. Потом, подставив ко лбу ладонь козырьком, спросил удивленно:
– Чего так смотришь подозрительно? Не узнала, что ли? Вчера вроде знакомились…
– Да, здравствуйте… – растерянно произнесла Маруся, виновато улыбнувшись. Она и впрямь не узнала его. Хотя лицо было смутно знакомым. Кто-то из родственников Никитиных, наверное. Их вчера много было на свадьбе, родственников этих. Проплыли лица чередой, всех сразу разве упомнишь…
– Привет, Пашка… – раздался у нее за спиной хриплый спросонья Никитин голос. – А я думаю, с кем это моя жена с утра тут здоровается… Ты чего в такую рань приперся? Нахально и бестактно нарушить покой молодоженов решил? Кто тебя только воспитывал, Пашка?
– Так маман наша, взаимно обожаемая, и воспитывала… В нахальности и в бестактности, стало быть, – хохотнул снизу Пашка, не убирая ладони ото лба. – Ты уж извини, дорогой братец. Просто подумалось, что не увижу тебя еще сто лет… Мне вечером обратно уезжать надо, Никитка. Домой, в Москву. Дела зовут, бизнес трепещет и требует присутствия. Вот мы и решили с Алькой вас потревожить…
19 
