очень нудно 
83 
– Это не для меня. Прости, но я не могу. Просто не могу. Даже если ты права, даже если случилось чудо… – И от этой перспективы мне захотелось вдруг что-то говорить, даже кричать, размахивать руками. Уговаривать, клясться, рисовать радужные перспективы. Но я молчала и ждала, глядя на стрелки моих стареньких часов. Секунды бежали быстро, и вот уже надо было отвечать за весь этот мой жалкий базар. Поднять глаза, жалко улыбнуться, похлопать его по плечу, пожелать удачи. Выйти и пойти домой, чтобы там отрыдать у мамы на груди, если она меня примет. Сделать аборт, пойти работать в регистратуру… Нет, только не это. Что там я ему говорила? Вопрос в том, чего ты хочешь? А чего хочу я? Пожалуй, я хочу оставаться собой, даже в этой ситуации. Сейчас я открою дверь, выйду из машины, доберусь до какого-нибудь кафе и позвоню Костику. Может быть, у него еще осталась для меня квартира. А там… там посмотрим.
– Что ж, удачи! Время вышло. – Я заставила себя поднять глаза, но жалкую улыбку решила отменить. Черт возьми, мне больно, к чему делать вид, что это не так. Я открыла дверь машины и вышла из нее. Федор сидел без движения, даже не повернувшись ко мне. Я вздохнула поглубже, зажмурилась и пошла прочь, не оборачиваясь и стараясь думать только о том, чтобы переставлять ноги. Топ-топ, топ-топ.
– Муся! Да стой же ты, сумасшедшая! – услышала я крик за своей спиной, а через секунду Федор уже схватил меня и прижал к себе. Я отстранилась и состроила недовольное лицо.
– Формально я уже от тебя ушла.
– Перестань, ты же прекрасно знаешь, что я без тебя не могу. Господи, да как ты только могла подумать, что я тебя отпущу?!
– А знаешь, это было очень даже вероятно. Когда ты остался в машине, я уже думала – все.
– И что? Что ты собиралась делать? Бежать домой? Нет, ну какая же ты все-таки сумасшедшая. Я, признаться, только потому и остался сидеть, что был уверен, что ты не уйдешь.
– А я ушла. И собиралась звонить Костику.
– Зачем? – огорошенно переспросил он.
– Насчет квартиры. Домой – это не для меня. Там у меня нет дома, там только место, где живут мои родители и сестра. А свой дом мне еще только предстоит создать. На самом деле, каждый, я думаю, должен создать свой дом. Разве нет?
– А как насчет моего дома? Не будешь ли ты столь любезна создать свой прекрасный дом на моем шестнадцатом этаже?
– Это предложение? – хитро улыбаясь, уточнила я.
– Да, – кочевряжился он. – Предлагаю руку и сердце в обмен на бедра и грудь. Особенно на бедра.
– Я принимаю ваше предложение. Только имейте в виду, я – приобретение хрупкое, требующее самого лучшего ухода. К тому же с токсикозом.
– Самый лучший вариант, – усмехнулся он.
Эпилог
Хотелось бы отдельно коснуться вопроса моей диеты. Когда я родила своего второго ребенка – сына, я весила опять семьдесят три кило, так как питалась в последние месяцы беременности в основном плавленым сыром и слоеными булочками. Особенно я «выступила», когда лежала на сохранении на двадцать пятой неделе. Там делать мне было абсолютно нечего, так что я мела все, что исправно приносил мне помешанный на чувстве долга Федор. Так что похудение мое на кофейной диете фактически провалилось. И когда я вышла из роддома и с ужасом встала на весы, то поняла, что надо начинать все заново. Однако как начинать заново, я не знаю, потому что кормлю грудью и даже не представляю себе, как кофе и… кофе может отразиться на здоровье ребеночка. Да к тому же Федор действует на меня совершенно расхолаживающе – постоянно говорит мне, какая я красавица, хватает за особо круглые места и умоляет в этих местах хотя бы оставить все как есть. Я в душе против этой идеи и планирую начать худеть, как только – так сразу. А пока… Пока как-то так.
Мы поженились, я была на четвертом месяце. Это Федор настоял, чтобы мы поженились до того, как родится ребенок.
– Я не хочу, чтобы ты думала, что я тебе не доверяю. Это мой ребенок, и мне не надо этого никак проверять, – сказал он, стоя в очереди в загс.
– Я не думаю, что ты мне не доверяешь. И ты можешь проверять все, что захочешь. И когда захочешь. Для этого совершенно не обязательно жениться.
– Ты что, не хочешь выйти за меня замуж? – обиделся он.
– Конечно, хочу. Даже не надейся, – рассмеялась я.
Свадьба была скромная, у нас в квартире. Мы пригласили Люську в свидетельницы, мама и папа, хоть и несколько взъерошенные, сидели чинно и вежливо улыбались моему новому мужу. Семейная честь была соблюдена, так чего же не улыбаться. Нинэль же откровенно завидовала, глядя на нашу отдельную жилплощадь, на большую кухню, в которой я так деловито и по-хозяйски накладывала салаты.
83 
