очень нудно 
6 
– А Аганесов?
– А у Аганесова четверо детей.
– Ну и что? Надо было развести!
– Ну конечно. И потом жить в ожидании той, кто разведет меня с ним. И вообще, я не так стара, чтобы хвататься за соломинку. Будет еще на нашей улице праздник, – заявила я и почувствовала, что две стандартные темы для обсуждения на женских посиделках меня достали. Я предложила пойти и обмыть колесики моей личной, не обремененной совместной семейной собственностью машине. Дальнейшее мы все помним с трудом. Остатки водки мы вылили на колеса, а потом мы пошли в бар. Кажется, я стояла под оленьими рогами, а Дашка фотографировала меня. Алина с нами в номере не ночевала. Не уверена, что она ночевала в пансионате, так как вновь мы увидели ее только после обеда. Практически перед отъездом она вернулась заспанная, с размазанной тушью, но очень счастливая. А об остальном говорил счет. Когда я его увидела, чуть там же и не кончилась. В конце концов я, как начинающий адвокат, обремененный кредитом да еще и без мужа, резко потребовала от подруг участия в оплате. После долгих воплей они покорились моей профессиональной логике и достали кошельки. Правда, Алина только пообещала заплатить, так как денег с собой у нее не оказалось.
– Знаю я тебя. Никогда не заплатишь. – Буркнула я, но она тряхнула головой и решила, что меня сейчас слушать – только нервы портить. Мы уехали домой. Моя мама встретила меня в прихожей, встревожено посмотрела на мое помятое лицо и повела меня кормить.
– Ну, как отдохнули?
– Отлично, – скривилась я, запивая анальгин компотом.
– А мужчины с вами были?
– Не волнуйся, не было, – по привычке утешила ее я.
– А я волнуюсь, что их никогда с вами нет, – вдруг прошипела мама и покраснела.
– То есть? – изумилась я.
– Я, доченька, знаешь ли, хочу внуков понянчить. Ты ж у меня одна.
– Да еще нанянчишься.
– Когда? – с тоской протянула она и затеребила полотенце.
– Ну…какие мои годы.
– Я знаю твои годы. Когда мне было двадцать пять, ты уже в садик пошла.
– Ты ж понимаешь, у меня карьера. Работа. И потом, хорошего мужика сейчас найти практически нереально.
– А ты будь повнимательней. Не требуй многого.
– Мама! – закричала я, чуть не подавившись сырником. Мама замолчала и ушла к себе. А я отправилась в свою девичью светлицу. Кровать, шкаф, в котором все перевернуто вверх дном. Письменный стол, на котором мирно сохнут прошлогодние огрызки. Ну и какая из меня жена? Я за всю долгую жизнь с мамулей даже компота варить не научилась. Что они от меня хотят?
Глава 2
На чужом горе…
На мое День Рождения никогда невозможно было собрать людей. Все детство я страдала от этого невыразимо и смертельно завидовала девочкам, у которых мамы и папы были людьми и родили их где-то в течение учебного года. На их даты нас сгоняли всем классом. Родители встречали нас в коридорах захламленных московских квартир, отбирали коробочки с подарками и принимались кормить свежеиспеченными пирогами с газировкой. Именинники устало разглядывали подарки, я с тоской пересчитывала их количество. Пятнадцать – двадцать коробок и кульков, не меньше.
– Вот бы мне так же, – вздыхала про себя я и шлепала домой. Моя дата икс пришлась на самую середину лета, на пятнадцатое июля. В лучшем случае я бывала в этот момент на даче. Тогда мама давала добро на созыв всех дачных ребятишек и мы весело гонялись друг за другом по моему участку весь день напролет. До сих пор у меня на даче висят подаренные таким образом доска для разделки овощей, книга «Темино детство» про одного скучного революционного мальчика и куча б/у детской посудки. На дачах никто не напрягался дарить нормальные подарки. Меня это не слишком смущало. Подарки мне дарили папа с мамой. Хуже было, когда праздник отмечали в Москве. Пятнадцатого июля в городе было шаром покати, просто-таки ни одного одноклассника. Папа брал меня за руку и вел в парк с аттракционами. Я до одурения кружилась на цепочной карусели, набивала пузо мороженым и требовала продолжения банкета. Однако самым поганым был третий вариант пресловутого торжества. Моя мамочка, женщина весьма интеллигентная и терпеливая, была родом из некоего городка Малоярославца. Город по названию, он фактически являлся деревней в полном смысле этого слова. И по сей день эта цитадель экологии и домостроя кишит нашими родственниками разной степени близости. Поэтому каждое лето в разные периоды меня отправляли отдыхать то к бабушке Шуре, маминой маме, то к бабушке Кате, сестре маминой мамы, то еще кому. Разница была невелика, ибо все они жили на одной и той же улице. Я играла с деревенскими оболтусами в орлянку, они презирали меня как «городскую» и всячески издевались. И очень часто, примерно раз в два-три года очередной юбилей приходился на период моей ссылки к родне. Тогда съезжалась вся деревня, мне дарили от всех какую-нибудь уродливую куклу, сажали напротив самодельного торта Наполеона с соответствующим количеством свечей, смотрели и умилялись.
6 
