Последние отзывы

  36  

– Я просто к нему хорошо отношусь. И все, – прошелестела я и принялась изображать трудовую деятельность. Римма презрительно дернула плечами и прошла к своему месту исполнения профессиональных обязанностей, где принялась в поте лица чистить и полировать ногти. Весь день она делала вид, будто я привидение. Между нами словно бы повисла клякса, по консистенции напоминающая кисель или студень. Она невидимо разделяла нас, не давая даже обменяться взглядами. Я почувствовала, что начинаю страдать и мучиться угрызениями совести.

– У вас с Полянским все серьезно? – подсела на мой стол тощая Селиванова. Дружить с ней мне совершенно не хотелось, но в условиях группового бойкота я пошла на некоторый компромисс.

– Не знаю. Просто погуляли и все. Пока даже не созванивались, – довольно громко ответила я, чтобы донести свою невиновность до масс. Массы источали презрение и недоверие.

– А-а. Я-то думала, что уже в ЗАГС пора, – разочарованно протянула Селиванова и отчалила. Я вздохнула спокойнее и сосредоточилась на часах. Время обеда настало и прошло. Я шла в столовую, как партизан идет через минное поле. Меня сверлили в спину упреками, мне давали понять, что я – сплошное разочарование. Когда же в столовой мне пришлось ограничиться котлетой и опять перебиться без так и не появившегося Полянского, я почувствовала, наконец, некоторую подавленность, к которой меня весь день склоняли окружающие дамы.

– Наверное, ты права, – выдавила я из себя признание, когда Римма обиженно собиралась домой. Конечно, если бы она вправду не хотела со мной общаться, она не перекладывала бы прокладки полчаса из одного кармана сумки в другой. Она явно ждала меня. Так что, раз уж нет Полянского, ради чего я должна портить отношения с Риммой?

– В чем именно? – потребовала самобичевания в обмен на мир она.

– Во всем. Не надо было с ним никуда ходить. И целоваться не надо было. Я просто доверчивая дурочка, – от своих слов я сама же чуть не расплакалась. А ведь как все хорошо начиналось!

– Глупенькая, – нежно, по-матерински пролепетала Римма. Меня даже чуть-чуть передернуло. – Ну, пойдем. Хочешь, поедем ко мне?

* * *

Если гора не идет к Магомету, то Магомет притащится к горе сам. Народная мудрость не промазала мимо меня. Счастливое будущее само решило расставить все точки над «и», причем самым неожиданным образом. Не успела я как следует пострадать из-за Полянского, как страдать оказалось совершенно невозможно. Не ко времени, не к месту. Во вторник, прямо с утра, когда я только начинала отсчитывать часы, оставшиеся до обеда, пришло письмо одного моего кандидата на семейное счастья, некоего Лайона, компьютерного бизнесмена из Вашингтона, сорока двух лет от роду. С этим самым Лайоном мы переписывались с июня, причем достаточно регулярно. Однако никаких предложений соответствующего толка он не вносил, посему я не рассматривала его в качестве объекта притязаний на мою свободу. Письмо, как всегда, получила Римма. Сначала она издала боевой кличь каманчей. Или кого-то в таком роде.

– Вау! – сказала она. – Это-то и называется судьба.

– Ты о чем? – полюбопытствовала Таня Дронова, которая с трепетом относилась к вопросам судьбы.

– Да так, – принялась кокетничать Римка. – Значит, Кать, ты говоришь, что не любишь кенгуру. И Новую Зеландию тоже.

– А что? – осторожно спросила я, предчувствуя подвох.

– А то! Вот и ответ на твои молитвы! – тыкнула пальцем в экран она.

– Да где? – возмутилась Таня Дронова, пытаясь заглянуть на экран сверху.

– Помнишь Лайона? – интриговала Римма.

– Ну, – пожала плечами я.

– Баранки гну! – тоном победителя взвилась Римма. – Он приезжает в Москву. Чтобы познакомиться с тобой поближе!

– Вот это да, – выдохнула эмоции Анечка. Романтика переливалась в ее глазах всеми оттенками радуги. Преобладал все же зеленый, под цвет доллара.

– Не поняла, – затупила я. – Никогда всерьез не воспринимала наше с Лайоном щебетание.

– А он воспринимал. Вот, почитай сама. Я, правда, перевела через интернетный переводчик, получилось довольно криво.

– Дайте мне, я переведу, – с энтузиазмом откликнулась Таня, готовая оказать любую любезность в обмен на участие в сплетне. Через несколько минут мы дружною гурьбой вчитывались в послание из-за океана.

«Дорогая Екатерина. Рад сообщить, и, надеюсь, что ты также будешь рада, что мне подвернулась возможность повидать тебя лично. Я еду в Москву по делам фирмы, налаживать сеть одного представительства, так что смогу, вероятно, увидеться с тобой. Думаю, глупо упускать такой шанс. Я пробуду в России до самого Нового Года, так что будет время познакомиться по-настоящему. Ты согласна? Напиши, как тебя найти в Москве и рада ли ты моему приезду. Кто знает, возможно, обратно мы уже поедем вместе. Искренне твой, Лайон».

  36