24 
- Спасибо еще раз! - глухо проговорила я и положила трубку.
Я была ошеломлена полученными сведениями. Выходило, что Грег прожил всего чуть больше двух месяцев после превращения. Однако имелась странная записка, прикрепленная к делу, о его исчезновении с места расстрела. Во всем этом было что-то пугающе непонятное. После долгих раздумий я все-таки набрала номер Ренаты, хотя такая информация могла сослужить мне плохую службу. Раз Грег умер в июне 23-го, значит, он не вернулся в наше время, и вампиры могли спокойно привести свой приговор в исполнение. Я понимала, что меня ничто не спасет, если они решат это сделать.
- Алло,— раздался мелодичный голосок Ренаты.
- Привет,— сказала я и замолчала, пытаясь справиться с комком в горле.
- Слушаю.
Собравшись с духом, я поведала ей все рассказанное мне Колей. Не утаила ничего, в том числе официальную дату смерти Грега. Она молча выслушала. Я ждала, что она скажет, едва живая волнение и страх.
- Он не мог вот так просто умереть, - наконец произнесла Рената.
Ее голос был глухим.
- И зря я отдала тебе триптих! - продолжила она.— Я бы еще раз попыталась войти внутрь.
- Но ты же сама сказала, что картина нарисована еще до того, как Грег повесился, и что это все равно ничего не даст, - торопливо ответила я.— Пожалуйста, попробуй изобразить его в тот момент, когда он стал человеком и оказался в том заброшенном доме! Прошу тебя! Умоляю! Вдруг получится? Только попытайся!
- Пыталась,— ответила она.— И даже нарисовала ту комнату, в которой он должен был оказаться. Но я не вижу Грега. Понимаешь? Внутренним взором не вижу, вот в чем проблема. Он же сейчас человек, видимо, поэтому я вообще его не чувствую.
Я не выдержала и всхлипнула.
- Как вы мне обе надоели!— раздался звонкий голосок, и девочка в воздушном розовом платье плавно опустилась откуда-то сверху и зависла в воздухе передо мной.
- Лила!— обрадовалась я и вытерла слезы.
- Созвонимся,— торопливо проговорила Рената, и в телефоне раздались короткие гулки.
- На что бы мне усесться? - задумчиво произнесла Лила, покачиваясь в воздухе.— Пожалуй, на пион. Он в тон моему платью!
И тут же под ней появился темно-розовый раскрытый пион. Лила устроилась в середине цветка, аккуратно расправила пышный подол на коленях и начала беззаботно болтать босыми ножками. Ее голубые глаза смотрели на меня безо всякого выражения.
- Лила!— умоляющим тоном заговорила я и сложила ладони лодочкой.— Прошу, умоляю! Сделай хоть что-нибудь! Я умираю от неизвестности!
- Но ведь ты уже успела кое-что выяснить, - заметила она и улыбнулась, обнажив крохотные белые
клыки.
- Не верю в это! Что с Грегом?
- Не нужно так нервничать, - пожурила она - Энергия отчаяния, исходящая от тебя, буквально заполняет пространство и колышет его, словно сильные потоки воздуха. Это неприятно. Мне она не нравится. То, что излучали вы с Грегом, когда находились вместе, было намного приятнее.
- Хорошо, я постараюсь успокоиться,— быстро согласилась я.— Говори, я вся внимание!
- Ты знаешь, я не могу взаимодействовать с Грегом, ведь он больше не вампир,— начала она.— Но случилось так, что почти сразу после превращения возле него появился вампир. И я вынуждена была вмешаться. Странно, что Грег оказался способен меня увидеть. Хотя он же не вполне обычный и какие-то способности у него сохранились...
- Да-да!— взволнованно произнесла я.— у меня есть роман Рубиана Гарца, там он подробно пишет обо всем, что с ним происходило после превращения. И что у него тоже сохранились неординарные способности. Он видел странные сны, вещие.
- Ох уж этот мне Гарц и его сны! - вздохнула Лила.— Все из-за него!
- Что ты хочешь этим сказать?— нетерпеливо спросила я.
Она достала откуда-то из недр пиона туго свернутый рулончик тетрадных листов и протянула мне. Я взяла и с недоумением на нее посмотрела.
- Тут все, что тебе нужно, - сказала она. - Учти, прежде чем вновь орать «Лила! Лила!», хорошенько подумай и все взвесь.
- Но...— начала я.
Пион распушился, Лила засмеялась и начала рвать и разбрасывать его лепестки, словно это были крупные розовые перья. Я завороженно смотрела на пурпурное облако, пока оно не исчезло вместе с ней. Потом развернула листки и впилась взглядом в неровные строчки, написанные явно пером и чернилами. Увидев обращение «Любимая моя Лада», не сдержала слез. Я не верила своим глазам. Однако то, что это написал Грег, сомнений не вызывало. Лила принесла мне от него весточку. Я вытерла глаза и постаралась взять себя в руки. Вот это письмо.
24 
