163 
– А тебе не приходило в голову, что, если бы не усилия ее друзей, она бы уже давно погибла в тюремной камере? Ты думала об этом?! – возмущенно воскликнула я.
– Я думала о себе, о тебе и о Варнаве.
– Но при чем здесь я?
– Да ты же ни в чем не виновата, ты – моя двоюродная сестра, и мы могли бы взять тебя с собой…
Я в тот момент, когда слышала все это, чувствовала себя приблизительно так же, как там, на адлерском кладбище, куда эта ненормальная возила меня, пугая якобы собственной могилой…
Чтобы прекратить этот тяжелый разговор, я снова вернулась к убийствам Мисропяна, Аскерова, Мухамедьярова, Бокалова и других.
Не объясняя, каким образом были убиты все эти люди, в том числе и Лариса Васильева, Пунш заявила, что главным в ее последнем деле было заитересовать Савелия в покупке большой, но предельно дешевой партии героина. Она даже променяла постель Варнавы на постель Савелия, чтобы наверняка добиться своего – внушить ему, насколько выгодна эта сделка и какую неслыханную сумму в долларах он выручит, если прислушается к ее предложению.
И только после того, как Савелий клюнул на приманку, она с помощью того же Князева отправила в Адлер на самолете ценный груз весом в сто килограммов – чистейший героин, стоимость которого исчислялась пожизненным процветанием для любого, кто станет его обладателем.
– Так это был груз Князева?
– Тебе, если ты хочешь выйти отсюда живой, незачем задавать ТАКИЕ вопросы, – резко осадила она меня и многозначительно покрутила пальцем у виска. – Главное, что Князев отправил груз в Адлер и теперь уже было за что драться. Другое дело, что, совершив это, он сам подписал себе смертный приговор… Да и вообще, – философски заметила она, – кто, как не сам человек, подписывает себе смертный приговор…
Со слов Пунш выходило, что Мисропян со своими приятелями, пожелавший продать Савелию весь товар, что у них был, включая и украденный со склада ОБНОНа стокилограммовый груз, приехал на место встречи первым. Он спустился в подвал библиотеки, где хранился его товар, и уже не вышел оттуда… С Бокаловым, который пошел вслед за ним, произошло то же самое.
– А почему не приехали остальные? Кто их предупредил?
– Я назначила встречу каждому в отдельности, но только не для того, чтобы купить их товар, а чтобы ПРОДАТЬ подешевле СВОЙ.
– Значит, они приходили на встречу не с героином, а с деньгами? Ты все переиграла?
– Да я только это и делаю, что постоянно переигрываю… Разве ты еще не поняла? Просто я не была уверена в том, что они согласятся на встречу с Савелием, хотя бы по той причине, что они его не знали, а потому существовал риск нарваться на засаду и погибнуть. А я – женщина, и свидания им назначала в людных местах: Шахназарову – в гостиничном номере, Аскерову и Мухамедьярову – в Волконке, мы с ними пили шампанское, пели и танцевали…
– А потом одного из них ты заманила в машину и…
– Еще неизвестно, кто кого заманивал в машину. Но главное заключалось в том, чтобы заманить одного из них в МОЮ машину…
Мне уже тогда показалось, что она все знает о моей догадке, но я не стала заострять на этом внимание.
– А зачем ты им отрезала уши? – решила я немного отвлечь ее этой подробностью.
– Потому что в нашу первую встречу они вели себя по-хамски, хотели меня изнасиловать. Я вообще терпеть не могу пьяных мужчин; напиваясь, они так быстро теряют человеческий облик, что позже, когда я убиваю их, у меня нет к ним ни капли жалости… Так было и с Шахназаровым, когда он накинулся на меня в гостинице. Мужчины сильно заблуждаются относительно нас, женщин. И если природа не наделила нас физической силой и здоровьем, то дала волю и ум. Мужчину, который на твоих глазах превратился в зверя, в похотливое и грязное животное, видящее в женщине лишь легкую и покорную добычу, надо просто уничтожить. Я понимаю, что ты сейчас в ужасе от всего, что я тебе наговорила, но я уже привыкла к этому, мне не снятся по ночам кошмары, я сплю спокойно…
– Я понимаю, ты убиваешь мужчин, потому что ненавидишь их, мстишь за их грубое и скотское отношение к тебе, но за что ты убила Ларису Васильеву? Она же не собиралась тебя изнасиловать.
– Да она меньше всего походила на женщину… И меня ужасно разозлило то, что она имела такую власть над братом. В ее присутствии он напрочь забывал обо мне. Он делал ей подарки, заботился о ней, когда она болела, ставил ей горчичники, заметь, сам, собственноручно; покупал сироп от кашля… – Пунш нервно хохотнула. – А когда простыла я, он звонил мне и говорил, что занят, что у него важные встречи… Тебе этого не понять.
163 
