Последние отзывы

  58  

Не мог же он признаться ей, что присутствие Макса придавало ему сил, что, если бы не было Максима, он бы, может, не смог действовать с таким напором и так уверенно, как действовал. Что он, Русаков, при всем своем положении доктора и покровителя боялся ее. И что Роза это отлично понимала, советуя ему в компаньоны Макса…

Лена же не могла признаться ему в том, что провела первую после своей болезни ночь, к сожалению, не с ним, о чем очень жалела. С другой стороны, брат Моники заставил ее поторопиться со своим решением, спровоцировал ее на другой, еще более отчаянный, хотя и ожидаемый поступок… Не переспи она с этим парнем, может, Русаков до сих пор добивался бы ее…

– Все равно не могу представить себе твою реакцию… – Он решил пойти до конца и выяснить, намерена ли она в Москве встречаться с Бессоновым. Он места себе не находил, когда думал об этом.

– А ведь ты извелся весь… – догадалась она. – Значит, так. Моя реакция. Даже и не знаю. Поплакала бы, наверное, потому что помню Олю как подружку. Как она навещала меня в больнице. Как любила Собакина… Татьяна вот тут пишет, что этот режиссеришка тоже был на похоронах. Она же мне в красках все описала, всю церемонию. В ее письме чуть ли не весь список присутствующих. И Макс здесь, потому я все и поняла… А вот что за дети с Дмитрием были? Неужели ее дети?

– Теперь хотя бы понятно, почему она так поступила…

– А как она, собственно, поступила? – Лена прошлась по кухне, достала из холодильника сок. – Будешь? Так вот. Никак она не поступила. Мужчину вообще невозможно заставить жениться. Даже если бы это были его дети. А ведь они прожили целый год! Значит, пока меня в квартире не было, они и снюхались. Как две голодные собаки. Противно, но это жизнь. Подошли друг другу в койке. Причем в моей койке. Я всегда знала, что на чужом несчастье собственного не построишь. Мне неприятно об этом говорить, но пойми, я под впечатлением.

– Ты хочешь встретиться с ним?

– Зачем? Я выхожу замуж, у меня своя жизнь, у него – своя. Захочет меня увидеть, пусть сам ищет встречи… Но я обещаю тебе, что, если он позвонит или приедет, обязательно тебе все расскажу. Ты не переживай. Я же теперь с тобой, и мне больше никто не нужен.

И тут вдруг она расплакалась, как девочка.

– А Олю, эту поросятину, все равно жалко. Дурочка, рассказала бы мне, что у нее двое детей, я бы ей такого жениха нашла… И ей бы тогда не пришлось отбивать у меня… Представляю, как ей трудно жилось.

Русаков подошел к ней и обнял. Оставалось только отдать телефон. Но не сейчас. Еще рано. Вот вернутся домой, все утрясется, тогда и отыщется телефон с номером, оставленным ей покойной Олей.

Глава 16

Он приснился Лене через неделю после ее свадьбы – во сне позвонил ей по телефону. Она сразу узнала его голос. Странно, подумала она, к чему бы это… Обидно, но она так и не поняла, что он ей сказал.

Было девять утра, но она уже давно была на ногах. Русаков уехал в клинику, Лена же бродила по квартире, находя все новые и новые, не замеченные раньше свадебные подарки и никак не решаясь заняться по-настоящему уборкой. Ей предстояло самой найти место каждой вещи, рассортировать все по шкафам, полкам в гардеробной, в кухне, прихожей и кладовке. Занятие было, с одной стороны, приятным, с другой – нудным. Она надела рубашку Русакова, чтобы постоянно чувствовать его рядом, включила музыку и притащила из кладовки стремянку. Самое ее большое волнение, о котором никто даже не догадывался, была задержка, которой так радовался ее муж. Лена же, в ужасе, что она могла забеременеть от брата Моники, уже представляла себе светловолосого голубоглазого малыша, которого Русаков в силу своей любви к ней и природного чадолюбия всю свою жизнь будет носить в зубах, даже и не подозревая, что воспитывает чужого ребенка. Когда же с опозданием почти в месяц она убедилась в своей ложной тревоге, в глазах ее стояли слезы счастья. А какой стон облегчения она исторгла! На радостях встретилась с Татьяной и угостила ее обедом в японском ресторане. Русаков же готов был плакать от отчаяния. И вот – снова задержка, теперь уже желанная, и, наконец, ровное и радостное течение счастливой супружеской жизни. Может, на этот раз внутри ее пустил корни маленький «русачок»? Или «русачка»?

Помня о том, что ей следует перемещаться плавно, не делать резких движений, Лена принялась укладывать на антресоли коробки с миксерами, блендерами и прочей бытовой техникой, утюги, пакеты с постельным бельем, сверкающие серебряными боками кастрюли. Коробки же с посудой она вскрывала прямо в комнате, вынимала тарелки, супницы, любовалась ими, затем относила на кухню, чтобы потом женщина, которую они наймут для уборки (в этом им обещала помочь Роза Цыбина), привела все в порядок и сложила в застекленные шкафы. Роза стала частым гостем в их доме. Она никогда не приходила без приглашения, но если сначала ее приглашал Русаков, причем вместе с мужем, разумеется, то потом Лена сама звонила ей, и они встречались уже без мужей, разговаривали о своем, женском, и время от времени вспоминали июнь прошлого года. Время шло, наступил сентябрь, теплый, еще зеленый, как продолжение августа. В один из таких тихих светлых дней Лена и Роза сидели на Тверском бульваре, и Роза с позволения Лены рассказывала ей о жизни Бессонова.

  58