Последние отзывы

  28  

– Так она же ласты не снимала, постоянно в них плавала, вот ноги и вытянулись.

– Сергей, мы должны непременно поговорить с Машей. Быть может, именно от ее показаний зависит жизнь миллионов людей, проживающих в Москве.

Сергей посмотрел на отца с нескрываемым ужасом. Он либо издевался над ним, либо сошел с ума. Сначала закупил баллоны с питьевой водой, забив ими всю машину, а теперь вот только и говорит о Машкиных выросших ногах. Разве это нормально?

– Едем к Пузыревым, – и отец завел мотор. – Хотя, подожди… – Он на минуту задумался. – Нет, сначала мы заедем в Водоканал, разбудим инспектора отдела кадров и добудем фотографию этой Логиновой… А уж тогда предъявим ее Маше…

Когда в три часа ночи в квартире Пузыревых раздался тревожный звонок, Никитка проснулся первым и подумал: ну все, НАЧАЛОСЬ!

Вскочив с постели, он кинулся к Машке в комнату – спасать ее. Но в темноте наткнулся на отца.

– Ты куда? Ложись, мало ли кому придет в голову звонить в такой час… Шагом марш в постель! И ничего не бойся.

Отец открыл первую дверь и посмотрел в глазок второй двери. Пожал плечами, что-то хмыкнул и отворил ее.

– Олег Васильевич? Доброй ночи… Что, не спится? – нервно хохотнул он, намекая на то, что все нормальные люди в такой час спят, а не ходят в гости.

Пузырек увидел старшего Горностаева, да еще и Сергея, и весь задрожал. Он знал, кем работает отец Сергея, а потому воспринял его приход как вполне закономерное действие. Служба по борьбе с терроризмом – организация серьезнее некуда…

– Не спится, Валентин, – Горностаев решительно вошел в квартиру. – Ты уж извини за внезапное вторжение, но у меня к твоей дочери есть несколько вопросов.

Появившаяся в коридоре мама Никиты, Тамара, услышав, что Горностаев произнес имя ее дочери, ахнула и закрыла рот рукой. Глаза ее расширились, она, казалось, потеряла дар речи.

– Ты к моей дочери? С ней что-то случилось? – теперь уже встревожился и Пузырев-отец. – Ну, что ж, раз это так важно, пойдем к Маше…

И вся компания с Пузыревым-старшим во главе двинулась в сторону Машиной спальни. «Ну все, Маша, тебе кранты», – с жалостью к сестре подумал Пузырек, не представляя себе, что же сейчас будет.

– Подождите, – вмешалась мама, – вы же испугаете девочку. Сейчас я зажгу лампу, а вы пока подождите за дверью. Я разбужу Машу, а потом уже, подготовив ее, приглашу вас.

Мама, включив свет, присела на постель к дочери и вдруг, почуяв неладное, принюхалась. Осторожно тронула Машу за плечо и, когда та повернулась к ней, еще находясь в своих снах и с глубоким страданием на лице, мама ахнула. На лбу, носу и щеках дочери были густо замазанные йодом ссадины или даже небольшие раны. Она склонилась, чтобы рассмотреть ее лицо, как вдруг услышала стон и ощутила толчок – это Маша инстинктивно оттолкнула того, кто сделал ей больно, надавив на разодранное колено и больную щиколотку.

Маша открыла глаза. Боль разбудила ее. Увидев перед собой мамино лицо, она облегченно вздохнула и, снова смежив веки, повернулась на другой бок, к стене.

– Маша, Машенька… – В голосе мамы зазвучали слезы. – Проснись на минуточку… Что с тобой случилось?

И тут Маша окончательно проснулась. Легла на спину и вздохнула. Затем, морщась от боли, села на постели и оглянулась.

– Мам, не переживай, я просто упала с велосипеда. Все нормально. Я была в травмопункте, мне сделали снимок, – она говорила скороговоркой. – Перелома нет, просто растяжение, но нужно делать теплые ванночки и туго бинтовать щиколотку. Колено… Там содрана кожа, наложили швы, все в порядке. Никакого криминала.

– Хорошо, тогда скажи, ты сможешь сейчас ответить на некоторые вопросы, которые тебе хочет задать один человек?

Маша резко обернулась и увидела в дверях толпящихся Горностаевых, Никитку и отца. Их тревога передалась и ей. Она, взглянув на окно и сообразив, что на дворе ночь и вряд ли ее стали бы будить, если бы не случилось что-то серьезное, посмотрела на маму вопросительно.

Пузырев-старший подтолкнул Олега Васильевича вперед, мол, задавайте свои вопросы.

– Маша, извини, что разбудили. Но свои вопросы задавать я должен тебе с глазу на глаз.

Мама демонстративно вышла из спальни дочери, хлопнув дверью.

Маша с любопытством и страхом уставилась на ночного гостя. Отец Сереги – человек, имя которого наводило страх на многих в этом кишащем преступниками городе.

– Если вы про Атаева…

– Атаев? Кто это?

  28