Последние отзывы

  3  

— Я, кажется, велел не звонить! — Потом замолчал, прислушиваясь, и вздохнул. — Ну хорошо, я сам позвоню ему через пять минут. Извини, Том, это Марко. У него проблемы.

Когда у Марко возникали проблемы, он неизменно обращался за помощью к сводному брату. На лице Тома невольно отразилось недовольство. Он никогда не мог понять, почему Лука, не выносивший глупцов, проявлял такую терпимость к очаровательному, но бесшабашному парню.

Лука взглянул на своего друга.

— Ты не любишь Марко, верно?

— Любой здравомыслящий человек должен был бы презирать единокровного брата, который совершенно необоснованно до невозможности избалован.

Строгие черты лица Луки смягчились.

— А тебе никогда не приходило в голову, как нелегко обычному человеку, наделенному всеми человеческими слабостями, соответствовать роли, навязанной ему одним из родителей, согласно которой он не способен на дурные поступки и талантлив до безумия?

— Действительно, чего-чего, а талантов у Марко не счесть, — сухо рассмеялся Том. — Честно говоря, Лука, я думаю, что твоя роль в жизни намного тяжелее, с твоими-то достоинствами, учитывая то, как к тебе относятся члены семьи.

— Я не ищу ничьего одобрения, — заявил Лука.

Том лишь покачал головой.

— Господи, сколько же в тебе высокомерия и спеси, голодранец ты этакий!

На лице известного миллиардера внезапно возникла улыбка, осветившая его благородное лицо.

— Я позднее сам тебе позвоню, — сказал он, и Том направился к двери.

— Ты вечером вернешься в дом? Ремонт закончен?

— Закончен, но мы пока останемся в апартаментах Марко на несколько ночей. Знаешь, Том, я действительно чувствую себя виноватым в том, что лишил тебя отдыха.

— Я тебя уже простил, но вот Алиса… — Том улыбнулся. — Лука, не могу ли я сделать для тебя что-нибудь в оставшееся время?

— Можешь. Составь список невест.

Том немного постоял на месте, потом взялся за ручку двери.

— Я знаю тебя уже десять лет, Лука, и до сих пор всякий раз не могу угадать, шутишь ты или нет.

— В данный момент, Томас, мне совсем не до шуток.

— Мама, ты должна мне помочь!

— Ты хочешь, чтобы я все бросила, Джуд? — послышался притворно недовольный голос Лин Лукас. — Вот просто так взять — и бросить? Ну, что такое, Джуд?

— Ничего, — ответила она и глубоко вздохнула, подавляя свою гордость. Если нужно, она будет умолять. — Послушай, мама, я не стала бы просить тебя, если бы у меня был какой-то выход из положения.

— А в безвыходном положении я должна быть всегда готова тебе помочь, — спокойно произнесла Лин. — Но, дорогая, не преувеличиваешь ли ты размеров своей драмы? И всего-то трое маленьких детей… Какие у тебя могут быть особые заботы?

— Ты серьезно считаешь, что трое детей — это мало? — Джуд замерла посреди комнаты. Потом снова глубоко вздохнула. — Как мне поступить? И дело вовсе не в детях! Дело во мне самой! Господи, мама, и как ты не понимаешь!

Наверное, она зря кипятится. Как объяснить женщине, которая не сознает, что свалилось на ее двадцатисемилетнюю дочь…

Когда она и Дэвид были маленькими, у них была куча нянек, и дети привыкли верить, что отец и мать созданы лишь для того, чтобы время от времени заходить в детскую, умильно смотреть издали на своих чад и выслушивать похвалу об их поведении. Позднее, как только представилась возможность, Джуд и Дэвида тут же отправили в закрытый интернат. Вероятно, поэтому они с братом так сблизились.

— Детям нужен человек, который бы их понимал, начала она печальным голосом, но тут боковым зрением заметила в углу какое-то движение. — Подожди немного, мама, — попросила она и наклонилась, чтобы отнять у пятилетней малышки флакон с кондиционером для волос. — Нет, София, это не твое, а тети Джуд, — начала недовольно выговаривать ребенку она. Однако ее слова не возымели никакого действия на ребенка. Наверное, я не умею быть строгой, подумала Джуд.

— Нет!

— Не кричи, София, ты разбудишь Эми. — Джуд озабоченно оглянулась на кроватку, в которой мирно спал еще один маленький ребенок.

Наконец малышка отпустила флакон в обмен на шоколадное печенье. Не нужно быть искушенным психологом, чтобы понять, что подкуп — не лучший метод воспитания детей. Но Джуд уже не обращала внимания на такие педагогические тонкости.

Дэвид, работавший дантистом, ужаснулся бы, узнав, что нарушен его строгий приказ не давать детям ничего сладкого. Вспомнив о брате, она погрустнела.

  3