Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
14 
Некоторое время они стояли молча. Наконец Джуд немного успокоилась и вдруг резко отстранилась от Луки.
— Не знаю, почему я повела себя так глупо.
Видно было, что порыв удивил ее саму.
— Наверное, вам долго пришлось сдерживаться, — предположил Лука.
Похоже, он прав, думала она, утирая остатки слез тыльной стороной ладони. Потом настороженно заглянула в его до неприличия красивое лицо.
Должно быть, такие сцены ему не новы. Ей стало неприятно, что она попала в список многочисленных женщин, рыдавших на его груди.
— Да, наверное, но я сожалею о своей несдержанности. — Джуд снова шмыгнула носом. Теперь она уж точно пожалеет о своей выходке, потому что испытала тепло его объятий.
— Почему англичане всегда считают своим долгом извиняться за всплеск эмоций? — сухо поинтересовался Лука. — Если бы все были сдержанными, некого было бы утешать.
— Извините, не поняла.
Не смотри на него, приказала себе Джуд. Идиотка! И она быстро опустила голову.
Лука одним пальцем приподнял ее подбородок и начал внимательно изучать заплаканное лицо.
— Когда вы в последний раз высыпались по-настоящему? — спросил он.
— Со мной все в порядке.
Он смотрел на нее, как на Джозефа, с той же взрослой снисходительностью. Но она совершенно не чувствовала себя ребенком.
— Учтите, меня считают довольно вспыльчивым человеком.
На это заявление она невольно рассмеялась:
— Да неужели? Вот удивительно!
— Так когда же?
Она наморщила лоб, вспоминая.
— Прошлой ночью мне удалось поспать пару часиков.
— Знаете, мир показался бы вам не таким унылым, если бы вы спокойно спали по ночам. Неужели нет никого, кто смог бы заменить вас хотя бы на время и дать вам возможность восстановить силы? Может быть, ваша мать?
Джуд горько усмехнулась. Впервые об этом с ней заговорил Дэвид, когда они были еще подростками.
Он сказал так:
— Мама хочет воспитать нас независимыми и самостоятельными, Джуди, чтобы мы не мешали ей жить и не приставали к ней со всякими мелочами.
У Дэвида был свой философский взгляд на воспитательные методы матери. Он все понял правильно.
— У мамы назначена встреча, — неловко произнесла Джуд, ругая себя за неискренность тона.
— Похоже, для вас это вечная тема. Вы убедили себя в правоте матери.
— Каждый живет, как умеет.
— А что касается секса, то я не думаю, что вам необходимо полностью от него отказаться, cara[2].
Услышав его слова, Джуд застыла на месте. От стыда ей захотелось провалиться сквозь землю.
— Вам легко говорить, — хрипло прошептала она.
Глаза Джуд широко распахнулись, когда Лука заключил ее лицо в свои ладони, а большим пальцем начал нежно поглаживать щеку. Джуд задрожала, зачарованная призывным взглядом его темных глаз.
Увидев, как расширились ее зрачки, Лука почувствовал, что у него участилось дыхание.
Он резко убрал свои ладони.
— По части секса можешь положиться на меня, проговорил Лука напряженным голосом.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Джуд не смогла бы объяснить, откуда у нее взялась храбрость сделать то, что она сделала.
Скорее всего, Джуд смутило прикосновение Луки, а сознание, что в будущем ее ждет незавидная судьба старой девы, окончательно лишило ее благоразумия.
По крайней мере у меня будет что вспомнить, подумала она.
Джуд смело обняла темноволосую голову Луки и погрузила пальцы в густые волнистые волосы, как ей этого хотелось с самого первого момента их встречи, когда она открыла перед ним дверь. Притянув его лицо к себе, Джуд встала на цыпочки. Перед тем как прикоснуться губами к его губам, она на мгновение заглянула в темные глаза. То, что она там увидела, придало ей смелости.
И тут неожиданная мысль пронзила ее мозг: «Зачем ты это делаешь?»
Она уже приготовилась благоразумно отступить в сторону, когда Лука пробормотал что-то нечленораздельное на своем родном языке. Воздух буквально наэлектризовался напряжением. Накопившейся энергии необходим был выход.
Она стояла неподвижно, глядя на него огромными печальными глазами, а он заключил ее лицо в свои большие ладони и неожиданно для себя обвел языком контур ее губ.
— Господи! — вздохнула она, смиряясь перед неизбежным, но делая последнюю попытку отстраниться.
— Минуту назад ты думала иначе, — упрекнул Лука, задыхаясь от растущей страсти, чувствуя, как бешено застучало его сердце.
14 
