Последние отзывы

  127  

— Если они прыгнут, их объявят вне закона, и они никогда не смогут вернуться в это время.

Ее посетила другая мысль.

— Можно прыгнуть назад во времени, до того, как Малкольм покинул Оу. Теперь, когда мы знаем, что должно случиться, мы можем убедить Малкольма оставить Сибиллу в покое.

Эйдан покачал головой.

— Это не позволено. Повелитель не может вернуться в прошлое и изменить его по своей прихоти.

— Теперь ты придерживаешься правил?! — яростно возмутилась она.

Он посмотрел на нее.

— Боги не позволят нам по своему желанию нарушить Кодекс, Клэр.

Клэр сдалась, так как ничего в этом не понимала.

— Что же нам тогда делать?

— Я сделаю то, что необходимо, Клэр. А ты ничего не будешь предпринимать. Пока Малкольма не освободят, ты находишься на моем попечении. Фактически, я собираюсь увезти тебя подальше от королевского двора, нечего тебе здесь делать.

— Здесь Малкольм, запертый и ожидающий вердикта за то, что я совершила. Я не покину двор без него.

Она никогда еще не вкладывала столько смысла в свои слова.

Он пристально посмотрел на нее.

— Я в отчаянии, Эйдан, — призналась Клэр, ей только и осталось, что прибегнуть к простейшим женским уловкам. Она позволила слезам наполнить ее глаза, неподдельным слезам страха за Малкольма.

— Я люблю его и должна остаться с ним, так же, как и он со мной.

Эйдан смягчился.

— Я знаю, ты его очень любишь. Не думаю, что его продержат в заключении слишком долго. Ему наверно придется дорого заплатить за нападение золотом и землями. Ну, ладно. Я поищу для нас комнаты, пока его не освободят.

— Но ты, — строго сказал он, — не делай ничего, что может усугубить положение.

Клэр поспешно кивнула.

— Договорились.

— Тебе придется повиноваться мне, Клэр, — добавил он.

Хотя она и не была уверена, что сдержит слово, она снова кивнула.

— Хорошо!

И тут она увидела, как Морей смотрит на них, стоя на ступенях лестницы, ведущей в зал.

Разделяй и властвуй, подумала она, а внутри у нее все свело от тошнотворного ужаса.

Малкольм напрягся. Клэр искала его, движимая отчаянием. Он чувствовал, как она движется по коридорам дворца, потерянная и сбитая с толку. Тревога переполняла его. Ей не стоило надеяться на него, раз он стал королевским арестантом. Теперь опасно его разыскивать. Линлитгоу не самое безопасное место.

Малкольм, где ты?

Он лежал на тонком соломенном тюфяке на каменном полу своей камеры. Он сел.

Клэр, возвращайся. Не надо идти сюда!

Но она не ответила ему, и он понял, что она не услышала.

Она слишком напугана, чтобы слышать его, осознал он.

Он вновь услышал ее зов.

Малкольм, помоги мне найти тебя!

Клэр, здесь стража. Возвращайся в свою комнату, — приказал он.

Но он знал, что она, как всегда, не послушается его, и беспокоился за нее.

Он ощущал, как усиливается ее отчаяние. Понимал, что она заблудилась в лабиринте коридоров. Но он чувствовал ее присутствие. Теперь она была ближе. А потом он услышал ее крик и увидел ее, стоящую в темном, мрачном зале. Она столкнулась лицом к лицу с Мореем.

Морей улыбался в злобном предвкушении.

Нет!

Она побежала. Малкольм призывал ее бежать быстрее. Клэр снова вскрикнула, и так громко, что она, должно быть, находилась прямо за дверью его камеры; и он услышал смех Морея. Малкольм в бешенстве и отчаянии забарабанил по двери своей темницы. Он должен помочь ей убежать от Морея!

Он понял, что сила Клэр подвела ее. Она рыдала, пытаясь бежать, но ноги почему-то не слушались ее. Он навалился на дверь, пытаясь сорвать ее с петель. Но, прежде чем он сделал это, дверь открылась и Клэр оказалась перед ним.

Никогда еще он так не радовался встрече.

Она облегченно вскрикнула, крепко обвивая его руками. Он прижал ее к себе, сомневаясь, что когда-нибудь сможет отпустить ее, и благодаря Древних за спасение ее жизни. Держа ее так, он почувствовал, как его беспокойство сменилось жаром, разливавшимся не только по быстро затвердевшим чреслам, но и в груди.

Она улыбнулась ему, ее зеленые глаза блестели от непролитых слез.

— Тебе не следовало приходить, — сказал он, приподнимая ее лицо. Ему неудержимо хотелось поцеловать ее, а каждый дюйм его тела готов был взорваться от возбуждения. Боже, он должен овладеть этой женщиной, овладеть здесь и сейчас…

  127