Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
151 
Конечно, Юля понимала, что это розыгрыш, давление на психику и что история с гробом и загримированной под покойницу девушкой лишь блестящая идея Крымова, но Боксер почему-то не понял этого. Он поверил. И превратился в изваяние от неожиданности…
– Ипподром окружен, выходите по одному, – раздался раскатистый, наэлектризованный угрозой голос, рвущийся из динамика, установленного где-то сверху, – не советую усложнять ситуацию. Все будут отпущены после формального допроса. Извините, господин Злобин, но вы по уши в дерьме!
Нет, это была не милиция, никто бы не посмел задержать такую компанию, да еще и при таких щекотливых обстоятельствах… Но, учитывая шок, который испытал каждый, начиная с вице-мэра и кончая буфетчицей, протирающей в своем крошечном баре стаканы, все поверили властному механическому голосу, послушно встали и, как овцы на заклание, потянулись к выходам…
Несколько человек в масках, проворно проскользнувших с черного хода, мгновенно обезоружили охранников, и Юля собственными глазами увидела, как защелкнулись наручники на том охраннике, который обычно приносил ей завтрак.
За считанные минуты старая конюшня опустела… Откуда-то снаружи доносились возмущенные крики, шум подъезжающих и отъезжающих машин, затем завыла сирена: вот теперь приехала милиция!
Юля подхватила почти бесчувственную Стеллу, которая, бормоча что-то, казалась невменяемой.
– Юля, он был здесь, ты видела его? Это мой муж, Кокорев… Он пришел посмотреть, как будут избивать меня… Я не знаю, что на меня нашло, но еще полчаса тому назад я готова была задушить тебя вот этими вот… – Она посмотрела на свои, словно бы чужие, руки и разрыдалась.
Увидев бежавшего к ней со всех ног Шубина, Юля закрыла лицо руками, боясь, что все это ей только снится и открой она сейчас глаза, как вновь окажется в том страшном доме…
– Юля, родная моя, Господи, я и не думал, не ждал… – Он подхватил ее на руки и прижал к себе сколько было силы. Он плакал, уткнувшись ей в волосы.
Он тоже не верил, что держит на руках именно ее, а не плод своего измученного воображения. – Мы знали, знали, что ты живая… Пойдем скорее…
– Игорек, подожди минутку, мы не можем оставлять здесь Стеллу, тут был ее муж… Она в шоке…
– Не переживай, за ней пришли… из детского сада две ее подруги.
Думаю, что им будет о чем поговорить.
И действительно, выйдя на свежий воздух, Юля увидела обнимающихся Стеллу и двух женщин, которых она видела в детском саду.
– И как вы догадались?..
И тут она увидела Крымова, который о чем-то беседовал с Корниловым. Оба курили, Крымов смотрел под ноги, а Корнилов его сердито отчитывал. Появление Юли заставило Корнилова замолчать. Крымов подошел к ней, обнял, а Корнилов, последовав его примеру, растроганно гладил ее, как маленькую, по голове.
– Ну вот, видишь, жива… А ты переживал… Руки-ноги целы, голова вроде тоже… Где же тебя держали, детка?
– На курорте… – Губы у нее сводило судорогой, внутри все дрожало, она не могла еще прийти в себя, вымолвить хоть слово.
– Ей надо отдохнуть, – сказал Шубин и повел ее к своей машине.
Вокруг конюшни стояли милицейские машины и одна «неотложка», за которыми медленно двигался к конюшне огромный красный автобус. «Вернулись за пивом-водкой, стульями-гробами…» – подумала Юля, глядя на эту фантасмагорию.
* * *
В машине Шубина она потихоньку приходила в себя. Пила коньяк, обжигающий, горько-сладкий, – прямо из горлышка и рыдала в голос…
Слезы все это время стояли у нее в горле, но ведь не всем же можно их показывать. Обнаруживать свою слабость…
– Куда мы едем, Игорек? – спросила она после того, как немного успокоилась.
– Сейчас увидишь…
Машина остановилась возле ресторана «Европа».
– Зачем? А где Крымов? – Она уже опьянела, и легкая истерика плавно переходила в сказочно-блаженное состояние.
– Он едет следом… Мы сняли зал, там все те, кого ты знаешь или узнаешь…
– Но я не могу в таком виде… Кроме того, мне надо хотя бы принять душ…
– Все предусмотрено, сейчас вы с Надей пойдете в ресторанную гостиницу; она там уже ждет тебя, а потом все вместе отпразднуем твое возвращение и еще кое-что очень важное…
– Хорошо… Игорек, можно я тебя поцелую? Она как во сне поднималась по мраморной лестнице, шла, сопровождаемая Шубиным, по длинному, застланному красной ковровой дорожкой коридору, вошла в комнату и наконец увидела Щукину…
151 
