Последние отзывы

  88  

Решив квартирную проблему, Огоньков опять облегченно вздыхает, и Борис вздыхает в ответ.

Вот приодеться надо, это точно, планирует Николай Иванович, начиная уже, наконец, засыпать. Хороший у шефа костюм, в тонкую полоску, пиджак на трех пуговицах, сзади два разреза, как у президента. Сколько такой стоит, интересно? Только уж не на рынке, дудки, хватит дрянь турецкую носить. Прямо пойти в этот бутик напротив, вон в окне от его вывески синий свет, там все и взять — рубашек, галстуков, ботинки с такими носами, как у джокера карточного… Нет, все-таки гадость эти ботинки, надо такие… мягкие и без носов… как у того Федорова, который из отдела маркетинга… Хорошо Федорову, у его жены свой бизнес, можно ботинки покупать, какие хочешь, если вообще вся зарплата только на себя…

Или жениться? Необязательно же на дизайнере, можно просто… Ну четыре в месяц, ну и что? До пенсии хватит, и черт с ним. Едешь с женой в новой машине, приезжаешь в свою двухкомнатную после евроремонта, как человек, телевизор плоский, кухня из букового монолита… Э, нет, так сразу все вылетит, не то что в миллион, в два не уложишься, а где их взять, два?

И один негде взять, вспоминает, окончательно засыпая, Огоньков. Эх…

А Борис, как положено собаке, уже давно спит, потому что его мечты короче, и он твердо знает, что утром они осуществятся в том углу кухни, где стоит сейчас временно пустая пластмассовая тарелка.

Светится небесным светом и магазинной вывеской окно.

За окном в ночном невидимом воздухе клубятся мечты.

Это они, мечты наши, плывут там, время от времени заслоняя дымными серебристыми тенями луну. Сталкиваясь высоко в воздухе, как, не дай бог, самолеты, ведомые усталыми диспетчерами, мечты распадаются и рушатся, и жертвы этих катастроф лежат в своих постелях, засыпанные невесомыми, но неподъемными обломками грез. Одного придавило миллионом, которого нет и не будет, другого славой задело и навек изуродовало, третьего любовью трахнуло еле не насмерть… Боже мой! Только в Москве десять миллионов пострадавших в еженощных катастрофах, и буквально ж ни слова в новостях… С другой же стороны — разве это новость? Так было и будет, и никто не даст миллиона, и слава достанется идиотам, и любовь покинет, оставив от себя пустое место, фантомную боль, и по всему невообразимому миру будут лежать, страдая ночь за ночью, потерпевшие в крушениях мечт…

Нет, «мечт» — так нельзя сказать. «Мечтания» же — это другое слово… Вот ведь ужас! И сказать-то толком о самом главном нельзя, не позволяет русский язык.

А, ладно. Жить-то надо.

Николай Иванович Огоньков спит, совершенно не предполагая, что утром ему позвонят из службы персонала и сообщат, что неоплачиваемый отпуск кончился, пора выходить на работу, где его ждет лишь немного уменьшившаяся зарплата и истомившиеся, как и он, сослуживцы. Огоньков будет ехать в своей ржавой машине, стоять в пробках, опоздает на десять минут, но, к счастью, в послеотпускной веселой суете этого никто не заметит, а он, вдруг вспомнив свои ночные размышления, порадуется, что все разрешилось так удачно.

Ведь с миллионом-то особенно не разгонишься, а? То-то и оно.

Перекресток.

Чисто святочный рассказ

Снег шел с таким видом, будто у него была цель. Возможно, цель заключалась в создании непреодолимых препятствий дорожному движению. Согласившись с этим предположением, следовало признать, что метель своего добилась: город стоял глухо. Любая попытка объехать самые злокачественные места автомобильной непроходимости — Ленинградку, Волоколамку, Кутузовский — альтернативными путями — по Третьему кольцу, Хорошевке или даже Звенигородскому непопулярному шоссе — заканчивалась попаданием в такую кашу, из которой дороги не было ни вперед, ни, блин, назад. В отдалении, перед мерцающим сквозь белое колеблющееся полотно отвратительно красным светофором, вздымалась тень косо вставшего поперек всех рядов длинномера, сбоку пытался просочиться какой-то беспредельный урод на своей ржавой, угрожающей соседским зеркалам «пятерке», сзади подпирал и крякал незаконной сиреной наглый придурок, считающий, видимо, что если он на «восьмерке» «ауди», то может по крышам проехать… В результате приходилось, плюнув, разворачиваться через невидимые под снежным месивом две сплошные и ехать опять в центр.

Не рассчитывая, конечно, ни на что хорошее.

Так наш герой по имени Максим в своем автомобиле…

  88