Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
20 
— …действовать как посредник, — говорил констебль Макналти.
— Что? — спросил Бен. — Какой посредник?
Керра смотрела на отца, её голубые глаза сузились. Она как будто изучала его, и Бену очень не понравился этот её взгляд.
— Констебль сказал, — начала Керра, — что они в качестве посредника пришлют своего офицера. Только им нужен снимок Санто. — Керра обернулась к Макналти. — Зачем вам понадобилась фотография?
— При нём не было документов.
— Тогда как вы поняли, что это мой брат?
— Рядом с лесом Стоу мы нашли автомобиль. В бардачке лежали права, а ключи в рюкзаке подошли к замку машины.
— Значит, фото — простая формальность, — заключила Керра.
— Думаю, что да. Однако формальность необходимая.
— Сейчас я принесу снимок.
Керра вышла.
Бен удивлялся поведению дочери. Керра никогда не теряла головы. Деловитость служила ей бронёй. Сейчас эта черта характера больно ранила его.
— Когда я смогу увидеть сына? — уточнил Бен.
— Боюсь, что только после вскрытия.
— Почему?
— Таковы правила, мистер Керн. Не положено, чтобы кто-то был рядом… рядом с ним. Только потом. Криминалисты, сами понимаете.
— Он же не какой-нибудь кусок мяса.
— Конечно нет. Мне очень жаль, мистер Керн.
— В самом деле? У вас есть дети?
— Да, мальчик. У меня есть сын, сэр. Ваша потеря — это самое страшное, что может случиться. Я всё понимаю, мистер Керн.
Бен смотрел на полицейского воспалёнными глазами. Констебль был молод, возможно, и двадцати пяти не исполнилось. Он думал, что знает, как устроен мир, а на самом деле ни черта не смыслит. Не представляет, что может произойти. Ему невдомёк, что нет способа ко всему приготовиться и всё просчитать. Человек галопом несётся по жизни, и у него только две возможности — взбираться наверх или катиться вниз. Если захочешь найти середину — пропадёшь.
Керра вернулась и протянула фотографию констеблю Макналти.
— Это Санто, — произнесла она. — Мой брат.
— Красивый парень, — заметил констебль.
— Да, — согласился Бен. — Похож на мать.
Глава 4
— До недавнего времени.
Дейдра улучила момент, когда осталась наедине с Томасом Линли. Сержант Коллинз ушёл в кухню заварить себе ещё одну чашку чая. Он успел осушить уже четыре. Дейдра надеялась, что Коллинз не собирается у неё ночевать, потому что, если обоняние её не обманывало, он угощался её лучшим чаем «Русский караван»[9].
Томас Линли отвёл взгляд от огня. Он сидел у камина, вытянув длинные ноги, но не как человек, наслаждающийся теплом очага, а в неудобной позе, положив локти на колени и свесив кисти рук.
— Что? — спросил он.
— Когда он с вами разговаривал, вы ответили: «До недавнего времени». Он сказал: «Нью-Скотленд-Ярд», и вы ответили: «До недавнего времени».
— Да, — кивнул Линли. — До недавнего времени.
— Вы оставили работу? Поэтому оказались в Корнуолле?
Линли посмотрел на Дейдру. Она снова заметила страдание в его глазах.
— Не знаю, — вздохнул он. — Должно быть, поэтому.
— Если не возражаете, могу я поинтересоваться, каким вы были полицейским?
— Думаю, что хорошим.
— Извините. Я имела в виду, что полицейские бывают разные. Секретный отдел, те, кто защищает королевскую семью, уголовная полиция…
— Отдел убийств, — прервал её Линли.
— Вы расследовали убийства?
— Да. Именно этим я и занимался. Он снова уставился на огонь.
— Наверное, это тяжело. В моральном смысле.
— Видеть бесчеловечность? Да.
— Поэтому вы и ушли? Простите. Я слишком бесцеремонна. У вас было много расследований?
Линли не ответил.
Дверь с шумом открылась, и в комнату ворвался ветер. Коллинз вышел из кухни с чашкой чая в тот самый момент, когда вернулась инспектор Ханнафорд с перекинутым через руку белым комбинезоном, который она отдала Линли.
— Вот вам брюки и пиджак.
Эти слова прозвучали как приказ.
— А ваши где? — спросила она, обращаясь к Дейдре.
Дейдра кивнула в сторону сумки, в которую она сложила свою одежду, когда переоделась в синие джинсы и жёлтый джемпер.
— Но у него нет обуви, — напомнила она.
— Всё нормально, — сказал Линли.
— Что тут нормального? Вы же не сможете выйти на улицу.
— Я достану другую пару.
— Ему пока не нужны ботинки, — заявила Ханнафорд. — Где он может переодеться?
20 
