Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
43 
Эту гнусную ложь Родион пропустил мимо ушей, зато уточнил:
– Олимпиада Ивановна испугалась, что ее хотели убить?
– С чего вы это взяли? – насторожился Бородин.
– Разве шар не прошел буквально на волосок от ее виска?
– Ах, это… Да таких киксов сколько угодно. Не о чем и говорить. Все эти крики от волнения зрителей. Ставки большие сделали.
– А вы?
– Что?
– На кого замазались?
– Нет, я не ставлю. Принципиально. Для меня бильярд – высокое искусство. А деньги всего лишь придают игре нужную остроту. Да и как выбрать между Липой и Варварой…
– Что у нее за характер?
– Экий вы. Все время дуплет режете. А по виду и не скажешь… Молодец. Но если интересует Варвара Ивановна, то я не смогу быть объективным.
– Ничего, стерплю.
– Взгляд любящего человека видит только лучшее, – скроив мину пошловатого романтика, сообщил Нил. – Многие могли бы сказать, что Варвара резка, даже жестока порою. Но это не от злобы, а от силы характера. Она добрый человек, только природа дала ей слишком много, вот и выплескивается через край. Но зла не способна совершить. Хотя языком режет как бритвой.
– Вас не смущало, что она выросла в публичном доме, мечтала стать великой проституткой и до вашей встречи была бланкеткой?
Бородин выдержал удар с удивительным хладнокровием:
– Я же говорил, что женщины – моя слабость. А женщины – это любовь. Разве могу обвинять за то, что зарабатывала на жизнь, даря любовь.
– И ваша матушка…
– Она приняла бы мой выбор. Прошу вас, хватит об этом.
Как назло, Родиону захотелось покопаться поглубже. Но, не дав себе воли, он спросил:
– Ничего не показалось странным в дамском поединке?
– Опять вы за свое, – Нил явно расслабился. – На вас подействовала атмосфера матча-реванша. С новичками так бывает. Еще раз скажу: нет, нет и нет. Ничего необычного. И пропустить я не мог. Тем более девочки сами завезли приглашения. Так мило с их стороны. У меня не было выбора.
Родион издал урчащий звук, перерастающий в сдержанный вопль: что вы сказали? Бородин невольно отпрянул.
– Незнамова и Нечаева заезжали вчера в особняк? – не справляясь с голосом, почти закричал Ванзаров на весь ресторан.
– А что тут такого? Были, но не застали меня. Я к вам уехал. Матушка вспомнила, как увезли Марфушу, и передала.
– Так что ж вы молчали! – в досаде прорычал юный чиновник. Злился он только на себя. Как мог допустить оплошность и не задать элементарный вопрос: был ли кто в доме из гостей? Круг замкнулся. Все сложилось: барышни наверняка встретились и сразу все поняли. А еще кому-то из них под руку попала несчастная Марфуша… Вот и весь рок.
Вскочив так, что стол едва не опрокинулся, Родион грозно указал на часы:
– Чтоб через двадцать минут были у себя в особняке под домашним арестом. Проверю!
И стремительно выбежал из приветливого «Доминика». В другую сторону проспекта полетел фиакр. Мешкать Бородин не посмел. До самых печенок поверил, что юнец и не на такое способен. И прямо скажем: был недалек от истины. Или лузы.
4
В меблированных комнатах Худякова царила непринужденная атмосфера. Хозяин и прислуга давно решили: всех денег не заработаешь, жить надо для того, чтобы доставлять себе удовольствие. А всякие неприятные мелочи вроде постояльцев не должны этому мешать. Поэтому на конторке непринужденно возвышалась массивная вазочка, наполненная свежим вареньем. Портье Меркулов да половой Алешка с нежной аккуратностью черпали рубиновую субстанцию, пробовали, причмокивали, издавали утробные звуки, облизывали ложечки и вообще пребывали в полном восторге. Что творилось в окружающем мире, их трогало мало.
Появление полноватого юноши было отмечено краем глаза, и только. Лишь когда он посмел вторгнуться в церемонию дегустации, Меркулов отмахнулся: нет, госпожа Нечаева не выходила, пребывает у себя в номере, хотя кто ее знает, обязан он, что ли, за всеми следить. Неприятный субъект исчез, гурманы предались страсти.
Встречать гостя не спешили. Родион начал с вежливой дроби костяшкой пальца, но вынужден был перейти к внушительному удару кулаком под громогласный зов: «Откройте, полиция!» Несмолкаемый гул в соседних комнатах стих, створки приоткрылись, любопытствующие соседи показались в коридоре.
Дверь заперта плотно, из-под нее даже свет не пробивается. Вероятно, Варвары нет – что тут странного, уже полдень, барышня отправилась на прогулку. Внимательный портье и слона бы упустил, не то что худенькое создание. Оставалось последнее. Не обращая внимания на зрителей, Ванзаров с медленной солидностью опустился на корточки и приник к замочной скважине. С той стороны что-то темнело. Стоило напрячь зрение, чтобы различить торчащий ключ.
43 
