Последние отзывы

  126  

– Миссис Цепеш, – растроганно произнес он, взяв своей ручищей ее хрупкую ладонь. – Меня восхищает ваша сила духа, и я приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие. Скажите, что от меня требуется, и я это сделаю.

– Вы нам поможете? – спросила Мери, повторив вопрос, который я задал Колю, когда мы находились в "спальне" стригоя.

И вновь Коль коротко и быстро ответил:

– Да.

Тогда я еще не осознавал, что это решение навсегда изменит наши судьбы. Я с благодарностью поцеловал тонкие пальцы Мери, и мы втроем принялись обсуждать детали нашего бегства из логова вампира.

Не прошло и часа, как мы покинули замок, взяв с собой лишь самое необходимое (мы все-таки надеялись остаться в живых). Коль поехал на север, мы с Мери – на юго-запад, в сторону Бистрица. Дождь прекратился, но воздух был сырым и прохладным.

* * *

Небо по-прежнему затягивали плотные облака, и создавалось впечатление, будто вечер уже наступил. При малейшем дуновении ветра с высоких деревьев падали скопившиеся там дождевые капли, напоминая мне о другом времени и другом Стефане. Выехав на лесную дорогу, я невольно подумал о своем брате.

Потом мне вспомнился Пастух, которому мы доверяли, как преданному другу, но у которого оказалось волчье сердце.

Я сидел на козлах коляски. Отцовский кольт был заткнут за пояс на случай появления волков. Мери лежала на сиденье, укутанная в теплое одеяло. Чтобы хоть немного уменьшить тряску, мы захватили несколько мягких подушек. В руках Мери держала тщательно запеленутый продолговатый сверток, который она бережно прижимала к груди.

По моим подсчетам, до захода солнца оставалось не больше часа. К этому времени Коль успеет пересечь реку Муреш. Мери рассказала мне, что вампиры не в состоянии перебираться через водные преграды иначе как в ящике, наполненном землей. Раньше я бы только посмеялся над "крестьянскими россказнями", но теперь мне было совсем не до смеха.

Я прикинул: нам до моста через Муреш ехать дольше – не менее двух часов. Мы с Мери сознательно пошли на этот риск, чтобы Коль и наш маленький Стефан сумели благополучно выбраться из лап вампира.

Меня снедал такой же панический страх, что и двадцать лет назад, когда я побежал в мокрый лес вслед за братом. Чтобы отвлечься, я окликнул Мери. Я опасался, что в дороге у нее может открыться кровотечение. Коль предупреждал меня об этом и дал подробные указания, как действовать в подобном случае.

Мери отозвалась, уверяя, что с ней все в порядке. Правда, голос у нее был слабый. Я гнал лошадей. Коляска подпрыгивала на рытвинах и ухабах. Я морщился и оглядывался на Мери. Она стоически переносила все толчки и крепко прижимала к себе сверток. Однако по ее плотно сжатым губам я понимал, каково ей сейчас.

Лес ненадолго расступился. Мы проехали мимо деревни. В последний раз я оглянулся на опустевший домик Машики Ивановны и на скромное кладбище возле церкви. Весь дальнейший путь от деревни до ущелья Борго проходил по лесу. Дорога сузилась; она спускалась вниз наподобие серпантина, делая виток за витком. Вдали темнели острые пики гор. Небо очистилось. Взошла луна, и на деревьях вспыхнули мириады серебристых капелек.

Темнота пробудила во мне еще одно страшное воспоминание о том, как "призрак" Стефана заманил меня в ночной лес, где меня вместе с лошадьми едва не растерзали волки.

Но сейчас вокруг царила тишина, которую нарушало лишь натужное дыхание подуставших лошадей да скрип колес по песчаной дороге. Так мы ехали около часа, и в моей душе начала зарождаться надежда на спасение.

Неожиданно к этим мирным звукам добавился еще один: одинокий волчий вой. Сначала вдалеке, потом ближе. Завывшему волку ответил другой, третий, четвертый.

Я щелкнул поводьями и прикрикнул на лошадей, чтобы бежали резвее. Напрасные усилия – до спасительной реки было еще около получаса пути. И все равно я продолжал гнать лошадей, молясь, чтобы Коль успел пересечь Муреш и наша с Мери жертва оказалась бы не напрасной.

Вой приближался. Я выхватил отцовский револьвер. Словно подхлестнутые этим, волки выскочили из темноты и окружили коляску. Их было шестеро. Звери с такой яростью накинулись на испуганных лошадей, что мы с Мери в один голос вскрикнули.

Как ни странно, мне было жалко этих волков – таких же, как и я, пешек в игре В. Однако инстинкт самосохранения был гораздо сильнее жалости. И самое главное – я не имел права на промах, поскольку пуль в револьвере осталось меньше, чем напавших хищников. Усилием воли подавив дрожь в руке, я выстрелил. Зверь, в которого я целился, уже успел вцепиться в ногу отчаянно ржавшей лошади. Мой выстрел свалил его замертво, но вместо него из темноты выскочили еще двое.

  126