Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
37 
Создатель? А как же...
– Разоритель Фэкс? Ты знаешь его?
– Нет, – сказал дракон.
Но почему-то Матвею показалось, что Укрепитель Алекс лжет.
* * *
– С возвращением, – сказал капитан. – Когда этот дракон рванул – мы думали: все, отбегался Кривин. Черта с два! Счастливчик. Тебя, что, повысили? Аллилуйя! Господин сержант, прошу к нашему столику!
Он попытался встать – и плюхнулся обратно.
– Вот такая фигня целый день, – пожаловался капитан.
Был он вдребезги, безобразно пьян. Перегар едва не сбивал с ног. Матвей похолодел.
– Что?.. Что случилось?
– Закрыли мою программу, – сказал капитан. – Оборудование опечатали. Собачек... собачек отобрали.
– Как?
– Ганзик победил. Он теперь генерал, наш Ганзик! По его программе будет создано еще восемь ударных бригад... И это только начало, – капитан Войча засмеялся. – Ты – счастливчик, Матвей! Ты увидишь нечто незабываемое. Если тебе будет везти и дальше, ты увидишь, как наша победоносная армия... с маршалом Ганзиком во главе... парадным маршем пройдет по вражеской территории.
Матвей молчал.
Колонны, марширующие по огромному серому полю. Раз, раз, раз-два-три!
Нале-во!
– Драконы – живые, – неизвестно зачем сказал Матвей. – Они больше не машины.
Капитан смотрел на него. Он не понимает, подумал Матвей.
– Я возвращаюсь на завод. Я уже написал им – они добьются моего перевода. Опять буду логистиком. Я могу все это изменить.
Мы созданы для смерти, а не для жизни. В этом огромная ошибка людей. Мы можем только уничтожать. Война – наша жизнь. И мы будем длить ее столько, сколько потребуется.
– Я могу все изменить, – повторил Матвей. Улыбнулся. Вышло не слишком удачно. – У меня, как никак, счастливая рука...
– Хорошо, – сказал капитан. – Это дело. Собачек только жалко.
Напоминание о Варваре в этот момент было совершенно лишним. У Матвея задрожала челюсть...
Не зная зачем, Матвей подошел и вывернул ручку громкости на максимум. Землянка огласилась металлическим басом:
– ...дения! По указу военного министерства, – вещало радио, – призывной возраст устанавливается одиннадцать с половиной лет. Семьям, имеющим единственного кормильца, будет выделена компенсация, а также...
Матвей сбросил радио на пол и наступил сапогом. И еще раз, всем весом. Радио хрипнуло и замолчало.
Матвей с Войчей посмотрели друг на друга.
– С-суки, – сказал капитан протяжно. – Какие все-таки с-суки.
КНИГА ПЕРЕМЕН
«Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов.»
Вот тебе, бабушка, и день мобильной пехоты! Приехали. Конечно, я знаю, что машина предсказаний – всего лишь рулетка. Не учи ученого... лычки видишь? Ну и что, что ты лейтенант? Ты же «пиджак», сразу видно... А я – сержант. Вторая рота. Отморозки Валленштайна. Слышал?.. Университет? С отличием?! А я – сержант. Семь лет беспорочной. Ты меня слушай.
Так вот. «Чалый звездо...»
Предсказание. Конечно, я знаю, как это делается! Одна фраза, случайно выбранная из тысяч книг, миллионов абзацев, миллиардов слов, квинтиллионов бу... хмм...
Но можно было бы и поконкретней.
По-простому. Это самое лучшее. Вот, помню, был у нас случай. Служил в третьей роте сержант один. Прозвали его – Жабенций, потому как душа у сержанта была добрая... Какая связь? Просто с лицом повезло меньше. «Напалм-300Б», знаешь ли... Знаешь? Ага, вы тоже на Бете Водолея были... Высаживались?! Это мы, пехота, – высаживались, а вы... э-э... извини, в гости ходили. Мы по колено в горящем напалме... Так вот, спросил Жабенций перед рейдом на Сигму Скорпиона: зачем я живу на свете, Господи?! У машины, представь себе, спросил. Машина щелкнула, тренькнула... И на тебе – ответ. «Никто и не знал, что он человек.» Ни фига себе! Ты чего-нибудь понял? А вот я – понял.
Все-таки правильный вопрос задать – первейшее дело.
Жабенций-то призраком оказался. Как-как... сказал бы, да образование мешает. Твое. Высшее. Жабенция в погибшие записали после того рейда. Тело кремировали, прах развеяли в космосе, как для павших смертью храбрых положено... Мы помянули сержанта. Все честь честью... А он возьми, да объявись. Ошибочка вышла. Компьютер Жабенция с тезкой перепутал – и похоронку выписал, и по всем инстанциям провел – а сержант тем временем в госпитале валялся без сознания.
Знаю, что компьютер почти не ошибается! Теория вероятностей?! Да мобильная пехота эту самую теорию на собственной шкуре... Ладно, забыли. А с Жабенцием скандал, конечно. Живого человека похоронили, а мертвец служит. Командование уперлось – не может быть, нет такого сержанта... вернее, есть. Жабенций внесен в список части навечно, и на поверках его имя называется трижды...
37 
