Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
17 
Свет.
Тьма.
– Лорд Маран, со свойственным ему остроумием, называет меня Половинчиком.
2
Логово Малиганов по-прежнему выглядит как жилище сумасшедших колдунов, решила Лота. Впрочем, ничего удивительного. Несколько веков кровавой бойни – и вот пожалуйста. Словно идешь по скелету древнего чудовища. Свет фонаря выхватывает из темноты огромные кости, побелевшие и выщербленные от времени. На самом деле это каменные колонны, поддерживающие свод – но попробуй убеди в этом свое воображение. Ощущение опасности не исчезает, а становится с каждым шагом сильнее...
Фонарь в руке Красавчика мигнул и погас.
Темнота.
Лишь перед глазами пляшут желтые пятна.
Лота почувствовала нарастающую дрожь во всем теле. Заколотилось сердце. Виски сдавило. «Камень-сердце! – подумала Лота. – Как я, оказывается, отвыкла от причуд Логова.»
Дрожь оборвалась.
– Прошу прощения, миледи, – прозвучал во мраке приглушенный голос Красавчика. На него это тоже действует? – С вами все в порядке? Сейчас я зажгу фонарь...
Лота выдавила смешок.
– Меня это не пугает, – сказала она. Сердце по-прежнему билось, как окунь на крючке. – Я здесь выросла. Всего лишь дыхание Логова... Все дети Малиганов о нём знают...
– Не сомневаюсь, миледи.
Яким открыл дверцу и зажег фонарь. Лота в который уже раз поразилась внешности Половинчика.
Одно плечо нового дворецкого заметно выше другого. Казалось, Якима когда-то разрезали на две неравные части. Затем, кое-как состыковав, сшили половинки – причем крупными стежками, не заботясь об аккуратности, а только о прочности...
Более странного сочетания красоты и уродства Лоте видеть не доводилось.
Правая сторона лица – мужчина-мечта. Предмет обожания молоденьких и не очень девушек. Левая – оживший кошмар. Огромный шрам тянется по щеке, продолжается на шее и прячется в ворот рубахи.
– Как это случилось? – не выдержала Лота. Яким повернул голову. Выражение лица у него было странное. – То есть... я хотела сказать...
Красавчик поднял брови. Лота почувствовала, что краснеет.
– Дожил, – усмехнулся новый дворецкий. – Скажи кому – не поверят. Чистокровная Малиган боится задеть чувства какого-то кровососа.
– Я...
– Не смущайтесь, леди. Я готов пощадить вашу чувствительность и назваться вампиром. Или, быть может, носферату?
«Да что он себе позволяет!»
– Я не люблю вампиров.
– Полностью с вами согласен, миледи. Я тоже терпеть их не могу.
3
У кастеляна Н. (как его там?) ресницы прозрачные, а брови такие светлые, что совсем теряются на фоне бледно-розового крупного лица.
К тому же у кастеляна Н. глаза навыкате, а рот открывается вот так: бульб, бульб. Отчего кастелян Н. здорово похож на глубоководную рыбу.
И эта рыба сообщил Лоте, что лорд Элжерон – дядя Элжерон! – не хочет видеть племянницу. После того, как сам пригласил ее в проклятое Логово. Но самое неприятное в другом. Лоте придется провести здесь несколько дней. Даже, возможно, неделю. Или месяц.
– Для вас приготовлена комната.
– Моя старая детская? – Лота неожиданно для себя обрадовалась.
– Что вы! – Н. выглядел оскорбленным. – Она слишком мала. Мы приготовили для вас...
Лота вспомнила, как при Красавчике ведут себя слуги. Словно их выхватили из воды и держат за жабры. А, казалось бы, людей, десятилетиями живущих среди Выродков не так-то легко напугать.
– Я хочу видеть Древоточца, – прервала она излияния кастеляна.
– Прошу прощения, миледи, но...
– Как? – Лота посмотрела на кастеляна. – Его тоже нет?
– Это правда, миледи, – сказал Н. – Лорд Маран сейчас очень занят. Он просил передать свои извинения. Дело не терпит отлагательств.
«Вот оно что!»
– Древоточец повел кого-то вниз? Кого? – Рыба закрыл рот и насупился. Лота улыбнулась. – Ладно тебе, не такая уж это тайна...
– Маленький лорд Рэндом, – заговорил Н. после некоторых колебаний, – внезапно заболел. Три дня назад начались головные боли. Маленький лорд плакал. Леди Ирен говорила, что это скоро пройдет и с детьми такое бывает... но лорд Маран решил иначе.
– А сама Ирен?
– Леди Ирен... – Н. замялся, видимо, подбирая выражение поделикатнее, – с тех пор находится в некотором волнении.
Дура в истерике, перевела Лота. И почему Ришье всегда так странно «везло» на женщин? Что общего у злого, упрямого и эмоционального Ришье с недалекой Ирен, интересующейся только нарядами и балами?.. Теперь эта наседка растит его сына.
17 
