Скучно не было
57 
От неожиданности я дернулся в сторону, забыв, что Тьма не выносит резких движений, и меня вдруг буквально толкнуло к душе оборотня. Властно потащило по его памяти, показывая отдельные клочки воспоминаний.
* * *
Не хочу! Я не хочу и не могу быть здесь! Узкая камера пять на шесть шагов. Вскинув руку, можно дотронуться до потолка…
Я не могу! Не могу быть здесь! Стены просто давят на меня! Еще мгновение — и они сомкнутся… Мне кажется, что я схожу с ума. Я не могу быть здесь! Я задохнусь, я чувствую, что задыхаюсь!
Еще мгновение, еще удар сердца, и стены сомкнутся… Они, несомненно, сделают это… Камни нависают, давят… как могила… Боги! Великие боги! Помогите! Вы же видите! Я задыхаюсь!
Словно в ответ на мои мольбы загрохотала дверь. На пороге камеры замер стражник.
Решение пришло мгновенно. Марханг с одеждой! Если уж я начал воровать, то смогу украсть и ее!
Мимо ног тюремщика мелькнул рыжий всполох. Лишь кучка одежды осталась на полу…
* * *
Есть… Боги, как хочется есть… Похоже, Воконр, покровитель воров, торговцев и путешественников, попросту отвернулся от меня! Уже четвертый день я не могу ничего стащить в нынешней столице Марлинга — Онсарии: по улицам целыми толпами шастают стражники в форме королевских цветов… И откуда только взялись?! Можно подумать, местных не хватает!
Вот и приходится мне пользоваться дарами природы из близрасположенного леса. Вот только горстью ягод да парочкой мышей, выловленных в лисьем обличье, особо не наешься.
Единственное, что радует, — впервые за прошедшие пять лет у меня появился дом. Это ведь сейчас Онсария — столица захудалой западной губернии, а лет пятьсот назад на титул стольного града Марлинга претендовал Крон, стоящий на берегу быстроводного Дейгара. Постепенно река изменила свое течение… Старица засохла… И жители перебрались в расположенную на перекрестке путей Онсарию.
А Крон умер. Улицы заросли сорной травой. Дома затянуло плющом. Замок наместника обветшал, а крепостная стена кое-где обвалилась.
Именно в замке я и поселился. Благо, сам Крон уже окружил многовековой лес, и люди да нелюди забыли о существовании старой столицы.
И вот теперь бреду по лесу, надеясь обнаружить хоть что-нибудь перекусить… Горсть голубики… Несколько ягод малины… интересно, сколько я еще так протяну?
Голоса… Странно, откуда в этой части леса голоса? Сюда же никто не заходит!
Осторожно, стараясь не шуметь, я пробирался по лесу. Когда до источника шума осталось всего несколько футов, я ускорил шаг, а потом, выглянув из-за кустов, удивленно уставился на разговаривающих. Две девушки: одна, судя по заостренным ушам, — эльфийка, а вот вторая… Это нечто! Волосы длиной до пояса — насыщенного зеленого цвета, лицо бледное, а когти — ужас!
Ничего не понимаю! В Темных землях эльфы практически не встречаются, да и вряд ли светлая эльфийка будет общаться с кем-то темным… С ума сойти!
Но, если честно, на самом деле меня привлекли не сами светлые, а то, что лежало неподалеку от них. Две полуоткрытые сумки, в которых, судя по запаху, было сушеное мясо…
От голода кружилась голова и сводило живот… А странные путешественницы, переговариваясь вполголоса, совершенно не смотрели на свою поклажу…
Ну что ж… Девушки не обеднеют, если я чуть-чуть позаимствую.
Мягкий, неслышный шаг… Еще один…
Протянуть руку…
В тот же миг вокруг меня, на земле, вспыхнуло яркое огненное кольцо. Я замер, а пламя, словно почувствовав мой страх, начало медленно приближаться… Еще мгновение, и…
— Амата, прекрати!
Я вскинул голову: эльфийка, не отрывая от меня взгляда, повторила:
— Амата, убери огонь!
— Но… Лин! Это же темный! И он хотел обокрасть нас! — возмутилась зеленоволосая.
Та, которую назвали Лин, осторожно встала на ноги и, смотря мне прямо в глаза, медленно подошла к границе огненного круга:
— Нет. Он не темный… Он — оборотень…
— Темный прихвостень! — неожиданно зло прошипела названная Аматой.
Я дернулся, как от пощечины, но прежде чем успел сказать хоть слово, эльфийка качнула головой:
— Не надо, Амата, не говори так. В его душе боль. Убери пламя…
Зеленоволосая пренебрежительно фыркнула, но огненное кольцо исчезло…
Но странное дело… Я не бросился в лес, а замер, уставившись в глаза эльфийке. Брови, изогнутые подобно лукам. Серые, как сталь, миндалевидные глаза. Золото волос, рассыпавшееся по плечам.
Эльфийка улыбнулась уголками губ, а потом, подняв с земли сумку, вытащила из нее полоску мяса и протянула ее мне.
57 
