Последние отзывы

  88  

— Почему?

— Потому что Кэм всего лишь хочет вбить в него немного здравого смысла. Но Меррипен действительно намерен убить его, что Поппи вряд ли оценит.

— А почему бы тебе не остановить его самому, Лео? — ядовито предложила Амелия.

— Потому что я пэр Англии. Мы, аристократы, всегда пытаемся переложить на других то, что могли бы сделать сами. — Он одарил ее надменным взглядом. — Так сказать, благородство обязывает. Мисс Маркс нахмурила брови.

— Это выражение имеет совсем другой смысл.

— Не в моей трактовке, — заявил Лео, явно наслаждаясь ее раздражением.

— Кев, — сказала Уин, выступив вперед, — мне нужно с тобой поговорить.

Меррипен, внимательный, как всегда, к своей жене, бросил на нее недовольный взгляд:

— Сейчас?

— Да, сейчас.

— Это не может подождать?

— Нет, — отозвалась она ровным тоном.

Он медлил, колеблясь, и тогда она добавила:

— Я в положении.

Меррипен растерянно моргнул.

— В каком?

— Я жду ребенка.

Лицо Меррипена посерело.

— Но как… — произнес он ошеломленно, нетвердо шагнув к ней.

— Как? — переспросил Лео. — Меррипен, помнишь, о чем мы говорили перед свадьбой? — Он усмехнулся в ответна предостерегающий взгляд Меррипена и, склонившись к уху Уин, прошептал: — Отлично сработано. Но что ты будешь делать, когда он узнает, что это хитрость?

— Это не хитрость, — бодро отозвалась Уин.

Лео перестал улыбаться и хлопнул себя ладонью по лбу.

— Иисусе, — пробормотал он. — Где мой бренди? — И исчез в доме.

— Видимо, он хотел сказать «поздравляю», — заметила Беатрикс, когда они вошли внутрь.

Кэм и Гарри остались одни.

— Наверное, мне следует объяснить, — сказал Кэм с извиняющимся видом. — У Уин всегда было слабое здоровье, и, хотя она практически поправилась, Меррипен по-прежнему боится, что рождение ребенка ей не по силам. — Он помедлил. — Мы все боимся, — признался он. — Но Уин твердо намерена иметь детей, и помоги Господи тому, кто попытается сказать «нет» Хатауэю.

Гарри изумленно покачал головой:

— Ваша семья…

— Знаю, — сказал Кэм. — Привыкнете со временем. — Последовала очередная пауза, а затем он деловито осведомился: — Вы хотите продолжить драку или мы отложим ее и выпьем бренди с Рамзи?

Для Гарри было ясно одно: родственники его жены — не совсем нормальные люди.

Одной из самых приятных сторон лета в Гемпшире были достаточно прохладные вечера, так что даже в жаркие солнечные дни приходилось зажигать камин. Оставшись одна в коттедже привратника, Поппи устроилась с книгой у весело потрескивающего огня, читая при свете лампы. В ожидании Гарри она несколько раз прочитала одну и ту же страницу, не в состоянии вникнуть в смысл. Поппи видела, как его карета проследовала мимо коттеджа, направляясь в Рамзи-Хаус, и знала, что лишь вопрос времени, когда пошлют за ней.

— Ты не увидишься с ним, — сказал ей Кэм, — пока я не решу, что его гнев достаточно остыл.

— Он никогда не поднимет на меня руку, Кэм.

— Все равно, сестричка, я намерен перекинуться с ним парой слов.

На Поппи был бледно-голубой халат с белой кружевной вставкой вверху, одолженный у сестры. Поскольку Уин была более худой, одеяние тесно облегало фигуру Поппи, а полукружия груди выступали над глубоким вырезом. Зная, что Гарри нравятся ее волосы распущенными, она расчесала их и оставила свободно ниспадать по спине, как шелковистая мантия, отливающая огнем.

Снаружи послышался шум, словно кто-то резко толкнул дверь. Поппи вскинула голову, и ее сердце гулко забилось. Отложив книгу, она подошла к двери, повернула ключ в замке, потянула за дверную ручку и оказалась лицом к лицу со своим мужем, который стоял на крыльце на ступеньку ниже.

Это была новая версия Гарри, измученного, небритого и помятого. Однако мужская неухоженность шла ему, придавая его красоте грубоватую привлекательность. У него был такой вид, словно он придумал по крайней мере дюжину способов наказать ее за побег и не знал, какой выбрать. От его взгляда у нее на теле выступили мурашки.

Прерывисто вздохнув, Поппи посторонилась, чтобы пустить его внутрь, и осторожно притворила дверь.

Повисло тягостное молчание. Воздух был пронизан эмоциями, которые она не могла даже назвать. Поппи молча ждала, оглушенная биением собственного пульса.

Гарри окинул ее взглядом.

  88