Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
15 
Поэтому мы не станем выгружать товар на берег, но дадим сигнал на яхту опустить его на дно залива. Мы поднимем его потом, когда побережье освободится.
— А-а, так-то будет лучше, — отозвался другой, судя по тону, старик. — Что-то не шибко нам хочется рисковать.
— Может быть, имеет смысл просто отослать яхту обратно? — тихо спросила Леона у Лью.
— Постарайтесь отвлечь внимание его светлости и не позволяйте ему выглядывать в окна, выходящие на море, — последовал ответ. — Вам, с вашей внешностью, это более чем легко. Займите его разговором, и тогда ему едва ли придет в голову глазеть по сторонам.
Леона поджала губы в знак неодобрения.
— Это все, что я хотела вам сообщить, — сказала она.
— Передайте Хьюго, что он может на меня положиться. Все будет сделано как надо. А теперь я должен вас проводить.
— Спасибо, но я лучше дойду сама.
— А если я стану настаивать?
В ее памяти всплыл узкий проход в туннеле, явно слишком тесный для них двоих, и Леона отчетливо представила себе, как он украдкой сжимает ее ладонь в своей, прильнув к ней всем телом.
— Одна я доберусь быстрее, — ответила она. — Мне нельзя задерживаться! Скоро они выйдут из столовой, и мне необходимо быть там.
Говоря это, девушка круто повернулась и наклонилась, чтобы подобрать фонарь. Но Лью оказался проворнее, и, прежде чем ей удалось схватить его, холодные крепкие пальцы Куэйла снова вцепились в нее, словно пытаясь удержать.
— И у вас хватит смелости?
Он нарочно поддразнивал ее, и в порыве ярости Леона отчаянным усилием вырвала фонарь из его сжатых в кулак рук. Услышав его довольное хихиканье, она, не промолвив больше ни слова, метнулась прочь от него через щель в темноту пещеры и далее бегом, без оглядки по уже знакомому ей подземному ходу. Только хорошо развитое чувство равновесия спасло ее от падения на острые камни, но тут ей вдруг почудился звук шагов за спиною, и, подгоняемая паническим страхом, она помчалась вперед еще быстрее. Миновав благополучно оба потайных отверстия, она достигла наконец главной двери погреба, в которой торчал оставленный ею ключ.
Поставив фонарь на дубовую скамейку, она задула свечу, повернула ключ в замочной скважине и очень
Глава 3
— У вас на платье кровь, — тихо произнес лорд Чард.
— Кровь? Д-да, это кровь, — дрожащим голосом ответила Леона, подыскивая наугад хоть какую-нибудь отговорку, более или менее правдоподобное объяснение, откуда здесь взялось злосчастное пятно, однако все, что ей приходило на ум, — это глубокая кровоточащая рана на щеке предателя, его чуть приоткрытый рот, дрожащие веки и затуманенный страданием взгляд.
— Я… я уколола палец… — начала она было, но тут последние силы оставили ее. Комната стремительно закружилась, в глазах потемнело, и девушка почувствовала, что оседает на пол.
Леона попыталась ухватиться за кого-то или за что-то — она не успела разобрать точно, и потом на несколько минут еще теплившийся в ней огонек сознания исчез, растворился в беспросветной мгле. К счастью, обморок продолжался недолго, и когда она снова пришла в себя, то обнаружила, что чьи-то сильные руки бережно подхватили ее и несут через зал вверх по лестнице.
В первый момент она подумала, что это Хьюго, но, насколько она помнила, брат никогда прежде не держал ее на руках, по крайней мере, с такой сверхъестественной уверенностью и решительностью. Они преодолели по меньшей мере дюжину ступенек, прежде чем наша героиня, собравшись с мыслями, догадалась, кто это был.
— Со мной… все в порядке, милорд, — пробормотала она, едва дыша.
— Лежите спокойно, — скомандовал он, как ей показалось, строгим и не допускающим возражений тоном.
— Я не з-знаю… как это п-получилось… — робко объяснила она.
— Вам лучше не разговаривать, — ответил лорд Чард. — Скажите мне, где ваша комната?
— Направо… в конце к-коридора… — с трудом вымолвила Леона.
…Он нес ее все дальше и дальше по проходной галерее, передвигаясь так легко, словно она была невесомой, и у Леоны возникло странное ощущение: ей представлялось, что она уносится вперед, в неведомые просторы, вслед за облаками в небе, оставляя все горести и тревоги позади. Вполне возможно, это чувство было всего лишь наваждением, болезненной фантазией, порожденной слабостью, но все же ей стоило немалого труда взять себя в руки, вспомнив, что этот человек, столь великодушно пришедший сейчас ей на помощь, на деле таил в себе угрозу и его следовало остерегаться.
15 
