очень нудно 
6 
В понедельник Шилов в город не поехал – надеялся все-таки дозвониться по домашним телефонам. И напрасно.
Во вторник полез в сейф, извлек мобильник, выматерил его владельца, еще раз набрал телефоны Куролестова и Суржина. С нулевым результатом. Пришлось тащиться в город.
Мобильник обслуживала «Дельта», посему Шилов поехал на Большую Морскую. На Морской любезная девочка глянула на ксиву Шилова, взяла запрос и скрылась в недрах офиса. Через несколько минут Шилов держал в руках распечатку, в которой содержалась не только информация о владельце (им оказался все тот же Суржин Степан Всеволодович), но и перечень исходящих и входящих номеров. К немалому удивлению опера, телефон, по которому был сделан последний звонок, имелся в записной книжке опера. И принадлежал он старшему следователю по особо важным делам Логутенкову.
– Шилов,– назвал себя опер.
Игорю Геннадиевичу потребовалось секундное усилие, чтобы вспомнить Шилова.
– Привет,– сказал Логутенков.– Чем могу?
– Знаешь такого Суржина Степана Всеволодовича?
– Знаю,– осторожно ответил следователь.– Что-то случилось?
– Возможно. Ты как, хорошо с ним знаком?
– Степа – мой друг,– прямо ответил Логутенков.
Шилов не стал бродить вокруг да около.
– Он тебе звонил в четверг вечером?
– Да,– подтвердил следователь.– И должен был заехать. Но не заехал. Я ему звонил на сотовый – впустую.
– Его сотовый в моем сейфе,– сказал Шилов.– С утра пятницы. Я его не включал. Мы нашли его машину, незапертую.
– Которую? – спросил Логутенков.– У него их две.
– «Ниву.»
– Он ее недавно купил. По доверенности.
– Доверенность тоже у меня.
– И что еще?
– Например?
– Например, пистолет.
– А у него есть пистолет?
– Есть. «ПМ».
– Занятно. Слушай, Игорь Генадьич, а он не из наших, твой друг?
– Уже нет. Но был из ваших.
– А теперь где работает?
– В Смольном.
– Блин!
– Ладно, не переживай,– сказал Логутенков.– Со Смольным я разберусь. Если на работе не появлялся, значит, пусть в розыск подают.
– А-а-а,– протянул с явным облегчением Шилов. Потеряшкой будет заниматься ОРО, отдел розыска, по месту жительства пропавшего.– Понятненько… Народ мы тут опросили. По нулям. С машиной что делать?
– Пускай пока постоит. Родственников я извещу. Давай, до связи.
– Пока.
На работе Суржин не появлялся. Зато вернулся из столицы его непосредственный начальник. Господин Кренов, депутат Госдумы и председатель Комиссии. Народный избранник милостиво согласился уделить Логутенкову пять минут своего драгоценного депутатского времени. Господина Кренова пропажа заместителя не встревожила: Суржин и раньше имел обыкновение исчезать на несколько дней. Правда, всегда об этом заранее предупреждал. Логутенков попытался объяснить депутату, что основания для беспокойства все-таки есть. Тот спорить не стал, сказал:
– Вам виднее. Чем могу помочь?
– Заявление на розыск необходимо подать.
– Сделаем,– ответил депутат.– Пришлите факсом образец.
– Я сам напишу,– сказал следователь.– Вы только подпишите и отправьте. Только официально, с исходящим номером, как положено.
– Сделаем. Может, нажать, чтоб шевелились? Через начальство?
– Не надо,– отказался Логутенков.– Это моя территория, сам разберусь.
Заявление из Смольного и без нажима в работу возьмут.
Капитан Онищенко Павел Ефимович был толст, опытен и осторожен. В ОРО работал недавно. Перевелся из Невского «убойного». По семейным обстоятельствам. Хотя «семейными» их можно было назвать только в широком смысле. Если перевести на русский язык слово: «мафия». С переводом «обстоятельства» ушли, а вот семейные, в узком смысле, проблемы остались. Чтобы их решить глобально, нужны были деньги – отселить тещу. Вопрос решался. Но крайне медленно.
Материал по Суржину Онищенко принял без радости. Понимал: ничего, кроме беспокойства и неприятностей (Смольный, блин!), не предвидится.
С Суржиным Онищенко лично никогда не пересекался, хотя за время работы в органах фамилию, конечно, слышал. Ничего дурного. Однако, если мент ухитряется пролезть в Смольный, это свидетельствует о его особой хитрожопости. Тем более, он не какой-нибудь консультант по связям, а самостоятельная шишка, зампред какой-то, мать ее так, специальной комиссии. Тут или мохнатая лапа нужна, или толстая пачка «гринов». Откуда у мента бабки? Вопрос для первоклассницы. А он, капитан Онищенко, почти правильный мент и отличный опер, даже две звезды при двух просветах не выслужит. Скорее всего. В общем, таким, как Суржин, Онищенко откровенно завидывал. Да хоть бы он их нежно любил, какая разница? Конечно, сунуть в стол заяву на фирменном бланке с исходящим номером за подписью депутата, скрепленной гербовой печатью, капитан не рискнул. Но ничего хорошего от дела не ждал. Субъекты вроде Суржина просто так не теряются. Есть очень приличная вероятность, что зампредседателя уже кормит червячков. Или общается с утюгом на уединенной дачке. Да-а-а… А то еще не сегодня-завтра замаячат на горизонте, как всегда в таких случаях, сотрудники «компетентных органов»…
6 
