Последние отзывы

  18  

Дворецкий, открывший им двери, доложил:

– Мисс Кристабель Панкхерст ожидает вас в гостиной, миледи.

На лице леди Брэндон появилось выражение удовольствия, и она заторопилась наверх. За ней нехотя следовала Виола, понимая, что этой встречи ей не избежать.

Вообще-то Кристабель Панкхерст нравилась Виоле. Именно мать этой девушки, несокрушимая поборница женских прав, стояла во главе суфражистского движения.

Кристабель, в подражание матери, тоже с головой окунулась в эту борьбу и уже несколько раз побывала в тюрьме по обвинению в недостаточном уважении к властям и даже нападении на полицейских.

Глядя на ее милую кругленькую мордашку и вечно смеющиеся глаза, трудно было поверить, что эта девушка обладает железной волей и стальным характером и является первой заводилой любого суфражистского выступления.

– Как я рада тебя видеть, Кристабель! – воскликнула леди Брэндон, протягивая гостье обе руки и целуя ее в щеку.

– Мама надавала мне кучу всяких поручений, и я… Привет, Виола!

– Привет! – тихо отозвалась Виола.

– По-моему, нам удалось установить, что случилось с твоей бомбой, – радостно объявила Кристабель.

Виола затаила дыхание.

– И что же вы узнали?.. – с замиранием сердца спросила она.

– Одна из наших активисток дружит с кухаркой Рейберна Лайла, – сообщила Кристабель. – Она нам все и рассказала…

Виолу терзали недобрые предчувствия. Она молча ждала, что последует дальше, боясь, что вскоре на ее голову обрушатся громы и молнии.

– Так что же все-таки произошло? – нетерпеливо спросила леди Брэндон.

– Кухарка утверждает, что примерно в восемь часов Рейберн Лайл позвонил и приказал слугам убрать бомбу, которая, правда, не взорвалась, но испачкала каминный коврик в его кабинете.

– При чем здесь каминный коврик? – строго спросила леди Брэндон.

Обернувшись к Виоле, она обрушилась на падчерицу с упреками:

– Я ведь говорила, чтобы ты как следует спрятала бомбу, идиотка! Ты что, намеренно меня не послушалась?

В ее тоне звучала такая ярость, что слова оправдания замерли у Виолы на губах. От волнения и страха она не смогла произнести ни слова.

– Ты, должно быть, совсем потеряла голову, – продолжала леди Брэндон, – раз просто бросила бомбу на пол и пустилась бежать, как испуганный кролик!..

– Однако, где бы бомба ни находилась, она все равно должна была взорваться, – резонно заметила Кристабель. – А между тем, как сообщила кухарка, мистер Лайл, когда вернулся домой, обнаружил ее в целости и сохранности!

Она в отчаянии всплеснула руками.

– Это уже третья неудача! Я ведь говорила матери – нам надо найти более надежного изготовителя…

– Согласна, что взрыву помешала какая-то неисправность, – кивнула леди Брэндон. – И все же это не оправдывает Виолу!

– Ну, ничего страшного, – добродушно заметила Кристабель. – В следующий раз мы поручим ей что-нибудь более интересное!

Виола была больше не в силах это слушать.

Выйдя из гостиной, она поднялась к себе в спальню и, сняв шляпку, села на пуфик у туалетного столика.

Ну почему ей всегда так не везет?! Надо же было этим Панкхерстам дознаться, где именно она оставила бомбу!..

Виола видела, в какую ярость это сообщение повергло ее мачеху. Она понимала, что теперь в наказание та даст ей другое задание, а оно, возможно, будет грозить еще большими неприятностями.

Она посмотрела на себя в зеркало – широко открытые, испуганные глаза резко выделялись на бледном лице.

В действительности Виола выглядела очень мило, но самой девушке казалось, что она – всего лишь никчемная дурочка, которая неспособна ни противостоять злой мачехе, ни довести до конца порученное ей дело.

При мысли о том, какие ужасы, возможно, ожидают ее в ближайшем будущем, на глаза девушки навернулись слезы.

Она была совершенно уверена, что оставшиеся в гостиной леди Брэндон и Кристабель сейчас обсуждают, какое дело ей поручить, чтобы добиться громкого публичного скандала.

– Нет, я этого не вынесу! – простонала несчастная Виола. – А вдруг мне в следующий раз повезет? Ведь тогда меня посадят в тюрьму…

Не в силах сдержать волнение, она вскочила и бросилась к комоду, где в одном из ящиков у нее хранились вырезки из газетных статей, посвященных суфражистскому движению.

В свое время они так напугали Виолу, что она решила оставить эти заметки у себя, чтобы знать, что ей предстоит, если она, упаси боже, попадет в тюрьму.

  18